Моя истинная, настоящая и неослабевающая любовь — не она. Это ты.
Жизнь должна продолжаться. Нет ничего неизменного. Кроме тебя...
Моя истинная, настоящая и неослабевающая любовь — не она. Это ты.
Демельза говорила, что если люди любят друг друга, то им должны мешать немалые препятствия, иначе они могут так и не решиться. Думаю, она имела ввиду, что очень мало чего в жизни имеет значение. Но если это у вас есть — остальное неважно. А если нет, то остальное того не стоит.
— Я не отрицаю, что любил её. Задолго до нашей встречи она была моей первой, идеальной, недостижимой любовью.
— Поскольку я тупая, неидеальная простушка.
— Не простушка, но да — неидеальная. Человечная. Настоящая. И та ночь с Элизабет показала мне, и видит Бог, можно было и по-другому осознать, но моя гордыня и глупость не позволяла. Могу сказать одно: после той ночи, из-за неё, я понял, что если взять идеальную любовь и с низвести до неидеальной, то неидеальная окажется лучше. Моя истинная, настоящая и неослабевающая любовь — не она. Это ты.
Изъян в красоте любимого человека – словно мелизмы, что доводят музыку до совершенства.
— Если чувства и изменились, то не думаю, что их стоит помещать в разные отсеки, потому что одна часть неотделима от другой. Ты должна знать, что я люблю тебя. Какие еще тебе требуются заверения?
Она криво, но тепло улыбнулась.
— Лишь те, которые я могу услышать.
— Теперь слезы текут рекой. И не только по Хью, но и по Джулии. По мне и по всему, что растрачено, потеряно и сломлено в этом мире.
— Сохрани пару слезинок для меня. Думаю, они мне пригодятся.
— Тебе больно, но станет лучше.
— А этот скорбный, печальный, разбитый мир — он тоже станет лучше? Кто его исправит, Росс? Ты?
— Я постараюсь.
— Я правильно поступила или нет, Росс? Мне нужно знать. Мне пришлось принять решение.
Проходя мимо, Росс коснулся её плеча.
— Ты стоишь больше, чем весь Вестминстер, — сказал он.
— Мы всё еще незнакомцы?
— Да. Но незнакомцы, которые знают каждый дюйм кожи друг друга.