– Взгляни в темноте себе в лицо – что ты увидишь?
– Ничего.
– Совершенно верно.
– Но какая тут связь?
– Темнота.
– Не вижу никакой связи.
– Ну еще бы, так и должно быть в темноте.
– Взгляни в темноте себе в лицо – что ты увидишь?
– Ничего.
– Совершенно верно.
– Но какая тут связь?
– Темнота.
– Не вижу никакой связи.
– Ну еще бы, так и должно быть в темноте.
Сама по себе мудрость есть продукт знания; ну а знание, к несчастью, обычно является продуктом дурацких поступков.
Обменяй жизнь и смерть на забвение, но все равно свет и тьма доберутся до твоей плоти, до мозга костей. Придет утро, а с ним — память.
Можно ли рассчитывать на жизнь — что она ограничит сама себя? Нет. Она — бессмысленное стремление двойки стать бесконечностью. Можно ли рассчитывать на смерть — что она ограничит сама себя? Никогда. Она — столь же бессмысленное усилие нуля поглотить бесконечность.
Никогда нельзя быть уверенным, что именно делает мудрость: порождает нечто, или только его обнаруживает.
... Невесомо, неощутимо падает одинокая снежинка в колодец, колодец без воды, без стенок, без дна, без крышки. А теперь уберите прочь снежинку, и оставьте лишь невесомое, неощутимое падение...
Он прекрасно понимает, что дозволено, а что нет, где находится грань, которую запрещено переступать, и как пройти ровно по ней, а иногда и продавить немного дальше.
Неожиданно оказалось, что принцип здорового эгоизма и дозированного пофигизма, густо приправленный самоиронией, не самая лучшая жизненная философия на свете. И иногда сторониться схватки ничуть не лучше открытого выступления с позиций зла. Иметь Силу для противостояния Тьме и применять ее лишь ради собственного благополучия порой преступно и бесчестно.