You re plastic, recyclable and everlasting.
Never gave no fuck about this life and that s me keeping it mild.
You re plastic, recyclable and everlasting.
Нельзя надеяться на человеческую память.
Впрочем, и на забвение тоже рассчитывать нельзя.
У памяти моей дурное свойство, –
Любая пакость будет долго тлеть.
Хочу прогнать больное беспокойство,
Но не могу себя преодолеть.
Как в безразмерной камере храненья,
В сознаньи – чемоданы и мешки,
В которых накопились оскорбленья,
Обиды, униженья и щелчки.
Иногда я слышу: сколько можно писать о войне? Да, я думала о том, что знание, которым наполняю блокноты, нагружаю свою душу, тяжело и невыносимо для человека. У нас, живущих в такой усовершенствованный технический век, что нам грозит уже не одна из войн, подобных тем, которые знало человечество, а экологическая катастрофа, осталась надежда, что самое сильное оружие, самое непобедимое — человеческая память. Память! Но какие сложные, какие запутанные её линии, её чертежи! — всё больше убеждаюсь с каждым днём поиска. Куда посложнее чертежей самой адской машины, которую изобрели или хотят изобрести, чтобы убивать уже не сотни, не тысячи, а сразу миллионы человек, и вместе с ними их память, эту нематериальную материю, без которой мы, люди, перестали бы быть людьми. Как уловить её, овеществить в слове?
Научитесь хоть что-нибудь создавать головой или своими руками, чтобы оставить о себе память.
Дети девяностых стыдились своей Родины.
И так не просто заново учить однажды пройденное.
Но пролитая предками кровь взывает к небу.
Я призываю чтить тех, без кого и нас бы не было.
Если у тебя есть память, то тебе не надо создавать соответствующие структуры, которые будут этим заниматься. А если ты хочешь память перерисовать, или нарисовать совершенно другой мир, который соответствует твоему воображению, тогда тебе надо «Институты национальной памяти»... Подумай просто, посмотри на страны... Ты слышал что-нибудь о институте национальной памяти в Великобритании или во Франции? Я не слышал. И в России, в Китае не слышал. А вот в Польше, в Прибалтике, на Украине они существуют. И именно там активно переписывается история. Как только возникает соответствующая структура, это значит, что национальную память начали переформатировать.