Радуга — неба и солнца Божественной любви желанный плод.
Открой глаза, посмотри на солнце,
К тебе удача обязательно вернется,
И улыбнется, засмеется звонко,
Увидишь небо ты в глазах ребенка.
Радуга — неба и солнца Божественной любви желанный плод.
Открой глаза, посмотри на солнце,
К тебе удача обязательно вернется,
И улыбнется, засмеется звонко,
Увидишь небо ты в глазах ребенка.
Порой любовь — словно дом без единой двери; как небо, столь полное звёзд, что ни одну не разглядеть.
... И то, что я смотрю на то же небо, что и ты, заставляет меня видеть его по-другому, метаясь от надежды к отчаянию по мновению твоей руки; а сердце моё начинает наигрывать мелодию. Как назвать это ощущение? Как называется это чувство? Думаю, оно зовется «любовь». Я уверен, это и зовут любовью.
— Я хочу, чтобы люди меня любили, — выпалил он.
Джози наклонила голову набок.
— Люди любят тебя.
Питер высвободил свои ноги.
— Я имею в виду людей, — сказал он, — а не только тебя.
Весна в окно тянется ветвями брусники.
Тростинкой горизонт, небо чайного цвета.
Необычайные глаза твои всегда с грустинкой.
Мои в поисках ответа, к твоим причалили...
Она ребенка душой укроет
И пусть морозно от злого люда,
Она любовью крепит родное,
И верой в Бога навеет чудо.
Семье в защиту найдет молитву,
И нежным сердцем дитя согреет,
И если нужно, вступает в битву,
Себя ни капельки не жалея.
И будут жизни они учиться,
Когда серьезно, когда играя,
И даже небом стает орлица,
Судьбу орленка оберегая.
Сохрани свою любовь к небу, дитя, и я тебе обещаю: то, что ты любишь, найдёт способ увлечь тебя от земли, в высоту, в её жутковато счастливые ответы на все вопросы.
При одном только взгляде на Германа у Кристины в животе будто открывалась дверь, за которой было небо. Пронзительно-голубое, полное воздуха небо из восторга и свободы.
Я
был
пьяной
радугой.
Она
была
испуганной
луной.
У нас
было
одно дитя.
Он вырос
и стал
морозной
весенней ночью.