Но не всегда сбываются все планы,
пути меняются, сбиваются следы.
Встаем и падаем, залечиваем раны,
и снова слышим голос изнутри.
А если чувствуем, что выбор сделан верно,
то даже сквозь потери и печаль,
удерживаем это направленье,
и сил, потраченных на выбор, нам не жаль.
И даже если вдруг дойдём до точки,
но каждый шаг был сделан для любви,
мы понимаем: вектор выбран точно.
Ведь смысл у жизни в сущности один.
На самом деле единственная интересная вещь в мире — это путь, который выбирают люди. Трагедия заключается в том, что когда они понимают, кто они и куда идут, все остается непонятным. Эта неразгаданная тайна и называется жизнью.
Жизнь – учитель гениальный и загадочный:
учит каждый день с уроком проживать.
Веру – ощущать, а не выпячивать,
счастьем – жить, а не с надеждой ожидать.
В горе – вырасти, а в радости – оформиться,
с ленью – справиться, а в грусти – поумнеть.
Научиться не бояться разных сложностей,
разрешать себе мечтать, хотеть и петь.
А можно исчезнуть — и всё с нуля.
Плавали, знаем.
Держать по ветру, право руля –
По морям-океанам,
По городам или по деревням
Или вовсе здесь же -
Можно саму себя поменять,
Словно диск заезженный.
…и как-то без непрошеных советов
ведь жили, да и дальше проживём.
У каждого из нас внутри есть вектор,
и по нему мы мыслим и идём.
Мы сами выбираем, где те грабли,
которые никак не обойти.
Душой родных покрепче обнимаем,
вдруг встретив их на жизненном пути.
Чужих обходим, если есть возможность,
или хотя бы не пускаем на порог.
А если «перекрёсток» слишком сложный,
мы молимся, чтоб выбор сделал Бог.
... Куда теперь? Заполнить чем-то жизнь
Пора, наверно... Только так прекрасно
Мне дышится без зависти и лжи:
Мне в пустоте светло и безопасно.
Так больше воздуха! И эха, и шагов…
Так больше солнца падает из окон.
Ну что с того, что ты-то не готов
Жить в пустоте? А мне не одиноко.
А мне – свободно! Тихие шаги
Куда-то вдаль опять меня поманят.
И ты будь счастлив и себе не лги,
Не наполняйся до краёв обманом...
Никогда не отчаивайтесь. Иногда всё складывается так плохо, хоть вешайся, а — глядь — завтра жизнь круто переменилась.
Правда жизни такова — чем больше хочешь что-то изменить, тем больше всё остаётся на своих местах...
Жизнь идет, течет, бежит – она не может стоять на месте, сколько бы ни было привлекательным это место. Изменения… их ничем не остановишь…
Мир простирался перед нами не как чистый лист, полный возможностей, а как лабиринт протоптанных троп, вроде изъеденной термитами древесины. Шагни в сторону из прямой и узкой колеи материализма и карьеры, и сразу оказываешься в другой — в колее для людей, выступивших из основной колеи. А уж эта колея была так проезжена... ( в том числе и нашими собственными родителями). Хочешь мотаться по миру? Быть новым Керуаком? О'кей, скачи прямо в колею «Даешь Европу». Хочешь стать бунтарем? Художником-авангардистом? Иди к букинисту и покупай себе альтернативную стезю, всю в пыли, изъеденную молью, рассыпавшуюся в прах. На каком бы поприще мы себя ни воображали, все оборачивалось каким-нибудь клише под нашими ногами, как рекламный буклет с джипом на первой полосе или расхожая реприза хохмача-юмориста. Все архетипы, казалось нам, к тому времени, когда нам придется получать дипломы, станут сплошной банальщиной, включая и тот, который мы как раз в те дни примеряли, — затертого интеллектуала в черном. Заваленные идеями и стилями прошлого, мы нигде не ощущали открытого пространства.
Ну да, конечно, это классический симптом подросткового нарциссизма — полагать, что конец истории выпадает как раз на время твоего прибытия на эту землю. И почти каждая семнадцатилетняя девчонка, всем озабоченная и читающая Камю, рано или поздно свою колею все-таки находит. Тем не менее какая-то часть этой моей школьной глобоклаустрофобии так меня и не покинула и даже, кажется, становится еще острее по мере того, как ползет время. И мучает меня не отсутствие буквального пространства, а, скорее, глубокая тоска по пространству метафорическому: освобождение, побег, хоть какая-нибудь свобода, не ведущая в тупик...
Cлайд с цитатой