— Твоя судьба, тебе выбирать:
1) Не плохо было бы пожить здесь вдвоём.
2) Мы должны любыми способами вернуться в столицу, и жить вместе там.
3) Обними меня, пожалуйста.
— Да разве это выбор?
— Твоя судьба, тебе выбирать:
1) Не плохо было бы пожить здесь вдвоём.
2) Мы должны любыми способами вернуться в столицу, и жить вместе там.
3) Обними меня, пожалуйста.
— Да разве это выбор?
Порой нужно всё решить самому, или не сможешь идти дальше!
Сказать мне, что я могу делать что угодно, — это все равно что выдернуть затычку из заполненной водой ванны и сказать воде, что она может литься куда угодно. Попробуйте, сами увидите, что из этого получится.
Человек, живущий в тоталитарном государстве, неловко чувствует себя даже в собственной шкуре.
Ничто не стоит свободы выбора, свободы сердца...
А если у человека дом – хлам, одежда – хлам и мысли – хлам, то это не потому, что у него не хватает средств, он живет под диктатурой в самой коррумпированной стране и вообще Сталин, а потому что у него просто не хватает фантазии для того, чтобы жить по-другому.
– Ну хорошо! Довольствуйся малым, живи тихо, умри молча! Но неужели вы думаете, что это хорошо для всех?
– А при чем тут все? Все тебя не касаются, ты с собой разберись! Вот что больше всего любят делать люди – так это решать за других, что им делать! Ты ищешь ответов? А их нет! Да, вот так р-раз – и нет! И никогда не было! Ты сам – ответ. И ты сам – вопрос! Вот как ты поступишь, так и будет! А уже потом ты или другие будут с умным видом говорить, что было правильно, а что нет! Находить ненужные им ответы на не для них поставленные вопросы! И при этом будут счастливы! Во как завернул, аж самому понравилось… А вообще-то я терпеть не могу всех этих философских диспутов. Толочь воду в ступе и то полезнее, разве что ты так девок кадришь! А все равно все поступают по-своему! Разве это не ответ?
Выбор — это и есть свобода. Свободен тот, кто может выбирать. Тот, кому навязывают выбор, — раб.
Пеппи пошла вдоль по улице, одной ногой по тротуару, другой — по мостовой. Томми и Анника не спускали с нее глаз, но она исчезла за поворотом. Однако скоро девочка вернулась, но теперь она уже шла задом наперед. Причем шла она так только потому, что поленилась повернуться, когда надумала возвратиться домой. Поравнявшись с калиткой Томми и Анники, она остановилась. С минуту дети молча глядели друг на друга. Наконец Томми сказал:
— Почему ты пятишься как рак?
— Почему я пячусь как рак? — переспросила Пеппи. — Мы как будто живем в свободной стране, верно? Разве каждый человек не может ходить так, как ему вздумается? И вообще, если хочешь знать, в Египте все так ходят, и никого это ни капельки не удивляет
Становится меньше альтернатив, газеты в этом городе, сколько их? Было 3-4, сейчас одна или две и ими владеют одни и те же люди, и они же владеют радиостанцией… Нет необходимости в формальном заговоре, когда идёт совпадение интересов, эти люди учились в тех же универах, состояли в тех же сообществах и загородных клубах, у них одинаковые интересы, им не зачем созывать собрания, они итак знают, что им наруку и они берут это. Раньше было 7 нефтяных компаний, сейчас их 3, и скоро будет 2. Тех вещей, которые имеют вес в этой стране, становится всё меньше: две политические партии, горстка страховых компаний, 6 или 7 информационных контор, но если ты хочешь бубликов, то вот тебе 23 разных вкуса. В этом иллюзия, иллюзия выбора. В том, что важно, ты не выбираешь и нет никакой свободы выбора.
Не рожайте лишь потому, что вам говорят, будто время подошло, будто так нужно. Слушайте сердце, острое зеркальце держите в кармане. Тёмные люди не живут и другим не дают. А вы живите. И только так, как хотите сами.