Tony Lonk. ZOOM

Другие цитаты по теме

С раннего детства мы живем с установкой, что нас ведут по жизни чужие манипуляции. Сначала на нас навешивают поводок наши мамы, бабушки, няни, иногда отцы. Затем, будучи взрослыми, мы с боем выдираем поводок из рук наших суровых воспитателей и начинаем искать тех, кто с удовольствием возьмется вести нас дальше. Каждый ищет руку посильнее.

Кому, как ни тебе доказать этому моменту, что решающая сила человека – его способность убивать себя слабого, уязвленного, неполноценного, трусливого. Убивать себя в роли отброса. Карающим топором отрубить голову подделке, которую до этого времени ты принимал за свое естество. Вытащить и показать всему миру себя настоящего. Только так ты сможешь добыть свое положение. В твоей памяти, снова и снова, должна проскальзывать горькая истина, что твое место не будет пустовать, если его не займешь ты. За твоей спиной много тех, кто с удовольствием возьмут себе твои возможности.

Условности были куда прочнее нравственных устоев; он ведь поймал себя на том, что ему легче дать себя убить, чем устроить скандал в гостях.

Свобода начинается тогда, когда ты посылаешь подальше все условности.

Условно можно выразиться, что есть условия, когда все условности, безусловно, ни к чему.

Пока ты сам не сделаешь свое будущее — оно не наступит. Завтра – это условность.

Казалось, какая-то неземная сила, какой-то вдохновенный восторг влекли его ввысь, — писала о тех днях Зельда. — Он словно обладал тайной способностью парить в воздухе, но, уступая условностям, соглашался ходить по земле.

Даже если бы

ты не была

моей,

подневольной,

рабыней,

чей-то женой,

подарившей ему дочерей,

сыновей.

Обезумевшей,

слабой,

смертельно больной,

собиравшей в ладони искры огня -

я бы любил тебя.

— В общем, улыбку в сторону невесты, улыбку в сторону жениха, потом кольца.

— Нет!

— И свадебная упаковка.

— Нет!

— Придётся, мой юный друг.

— Почему?

— Взрослые любят условности.

— Почему?

— Не знаю, спрошу.

Серьёзные денежные реки, попетляв по Среднерусской возвышенности, заворачивали к чёрным дырам, о которых не принято было говорить в хорошем обществе по причинам, о которых тоже не принято было говорить в хорошем обществе. Стёпин бизнес в число этих чёрных дыр не попал по причинам, о которых в хорошем обществе говорить было не принято, так что Стёпа постепенно начинал ненавидеть это хорошее общество, где всем всё ясно, но ни о чём нельзя сказать вслух. Он даже переставал иногда понимать, что, собственно говоря, в этом обществе такого хорошего.