Что-то испортило их и перетянуло на темную сторону. Или может быть в них все это время было что-то темное. Я не знаю.
Я не воин, я солдат. Есть разница. Воины атакуют, они охотятся на слабых. Солдаты охраняют и защищают невинных, в основном — от воинов.
Наши герои превратились в безжалостных ситхов-завоевателей... и мы были беззащитны перед ними. Просто подумай... если ты не можешь верить даже лучшим джедаям, кому вообще можно верить?
Только теперь он увидел, кого защищал. Волнение от случившегося, которое он чувствовал, несмотря на все свое самообладание, – а уже одного этого достаточно для возникновения напряжения, превращающего ситуацию в событие, а ее преодоление в глубочайшее удовлетворение, – смешалось с сознанием, что благодаря неожиданному приключению он оказался наедине с прекрасной незнакомкой в тропической ночи, и превратилось в таинственный соблазн и фантастическое опьянение, которые дали ему внутреннюю уверенность, необходимую для продолжения этого приключения и доведения его до той силы выразительности, которую Оле Хансен как-то окрестил «бешеной кровью».
Что за дикий соблазн называть её робко невестой,
Повторять про себя, как молитву, ночной монолог:
«О, Мадонна моя, ты мой ангел небесный.
Да храни тебя Бог. Да храни тебя Бог.»
— Нет, ты уснула почти сразу. Так ты еще и хотела меня выгнать на ночь глядя? – возмутился он, так и не начав застегивать пуговицы своей рубашки, и сделал шаг ко мне.
Я пробежалась взглядом по его обнаженной груди без единого волоска, по идеальному прессу, по немного выступающим косточкам таза, задержалась на ткани штанов, скрывающей главную деталь образа, задумалась, вспоминая некоторые события ночи.
— Ладно, считай, что заслужил сегодня спать в моей кровати, — невольно улыбнулась я.
Я больше не пишу стихами писем,
Растрачено тщеславие давно,
От мнения людей я независим,
И мнение иметь не всем дано.
На злобу дня цитирую абзацы,
Как будто совершаю ритуал,
Я мог бы словом в сердце вам вонзаться,
Да только чувство жизни растерял.
Мне незачем заманивать Вас в сети
И жечь в душе заветное клеймо,
Милее Вас, наверно, нет на свете,
Но мне любить уже не суждено.
Когда б я долго жил на свете,
Должно быть, на исходе дней
Упали бы соблазнов сети
С несчастной совести моей.
Cлайд с цитатой