Никто не умнее Рика, но... никто кроме тебя не мой отец. В этом ты гений.
Я хочу, чтобы у тебя была нормальная жизнь... Но ничего такого не светит, когда объявляется Рик. Всё настоящее становиться фальшивым, всё правильное неправильным. Ты знаешь лишь то, что ничего не знаешь. А он знает всё.
... оба, не отрываясь, смотрели на могилу, сердце их томило естественное для каждого человека, будь он сын бедняка или королевский сын, чувство грусти в ту минуту, когда тело покойного отца исчезает в земле.
Я не чувствую холода. Сейчас я вообще ничего не чувствую — ни холода, ни голода. Даже страха нет, как будто я сплю. Или лежу в могиле. Я хотел бы повидаться с отцом, пока он жив... Чтобы он мне сказал?..
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя.
— Ливия...
— Довольно. Ливия давно умерла. Ливии больше нет. И вы бы сделали благое дело, если бы дали ей умереть в ту ночь.
— Тогда бы я и сам умер.
Знаете, как только вы становитесь отцом, все, что вы делаете в жизни, происходит через призму того, чтобы быть отцом.
Нет более подходящего момента для выпивки и зловещей расчётливой речи, от которой душа уйдёт в пятки. Речи о политике... О порядке... Братстве... Власти. Но речи — удел агитаторов. Настало время для тех, кто действует...
Cлайд с цитатой