Мне удается выдавить улыбку — удивительное дело, я думала, у меня их уже не осталось.
В гостиную вплыла Джози и озарила ее беспечностью и очарованием — искусство, которым она овладела, как только научилась ходить.
Мне удается выдавить улыбку — удивительное дело, я думала, у меня их уже не осталось.
В гостиную вплыла Джози и озарила ее беспечностью и очарованием — искусство, которым она овладела, как только научилась ходить.
Помочь я не могла и от этого злилась. А когда я злилась, то скручивала свою злость покрепче и прятала подальше.
Когда пытаешься изменить прошлое, невольно меняешь настоящее — и получаешь совсем не то будущее, которого ждал.
Удивительно, как наша память превращается в кладовую запахов, звуков, ощущений, образов. Лоскутное одеяло давно минувшей жизни.
Изучение местной истории сродни археологии. Упусти какую-нибудь деталь — и рискуешь неверно истолковать всё событие. Нарушь последовательность — и никогда не узнаешь, что именно случилось... Я хочу всё расставить по своим местам.
С каждой стороны широкого постамента — дощечки с выгравированными на металле именами.
— Местные жители, погибшие в двух мировых войнах. — Сняв очки, я представляю венки из алых маков, которые ложатся сюда в ноябре. В алфавитном порядке перечисляются фамилии здешних прихожан, павших в бою. Над каждой группой имен значится год смерти. — Сколько жизней потеряла эта деревня...
Он обнимает меня и не отпускает, и мало-помалу я забываю, где я и что я, тревога и боль бледнеют.
Надо посмотреть, все ли вещи девочки распаковали. Потом кровати, грязная одежда, косметика, фантики, салфетки и прочий девчачий хлам. Ещё нужно проверить, нет ли наркотиков, разобрать потерянные в прошлом году вещи, проконтролировать, чтобы все пообедали — у меня есть список малоежек.
... в списки меня внесли под временным именем.
— Временным? — переспросила я, а сама подумала, что именно так я себя ощущала всю свою жизнь.