Well, the only person talkin' 'bout love, thy brother, is the preacher.
And it seems nobody's interested in learning but the teacher.
Well, the only person talkin' 'bout love, thy brother, is the preacher.
And it seems nobody's interested in learning but the teacher.
Одному богу известно, в чем наше настоящее призвание.
В моем молчаньи — мое призванье,
Мое безумье — любовь моя.
[Элайза]
Когда ему было десять, отец ушел из семьи, погрязшей в долгах.
Спустя два года Алекс и его мать слегли от болезни.
Едва живые, они боролись с недугом,
И Алекс поправился, а мать ушла в мир иной.
[Вашингтон]
Он переехал к дяде, но дядя вскоре покончил с собой,
Не оставив ничего, кроме разрушенных надежд.
Но какой-то новый внутренний голос сказал ему:
«Алекс, тебе придется сражаться самому».
Он начал изучать и читать каждый трактат с книжной полки.
В моем молчаньи — мое призванье,
Мое безумье — любовь моя.
— Сколько платит вам лавочник за один предмет мебели? За один урок я буду платить вам вдвое больше.
— Да вы с ума сошли! Меня засмеют и перестанут уважать.
— Это лавочник вас переубедил?
— Не лавочник, а моя жена.
Губы тронула невольная усмешка.
— Вы... Вы не хотите брать меня в ученицы, потому что я женщина, но при этом мнение женщины является для вас решающим? — горько уточнила Лара.
Названия деревьев и птиц, деление их на роды, куда летят птицы, с какой стороны восходит солнце, когда бывает сильнее роса — всё это было мне неизвестно.
— И ты осмеливаешься писать?.. Человек, не живущий в природе, как живет в ней камень или животное, не напишет во всю свою жизнь двух стоящих строк... Твои пейзажи похожи на описание декораций. Чёрт меня побери, — о чём думали четырнадцать лет твои родители?..
— Давай, рыцарь, преподай мне урок!
— Главное ты так и не усвоил — спиной поворачивайся только к трупам.
— Ты и есть труп! Только еще не знаешь об этом! Сдохни, Боуэн! Тебе с твоими убеждениями не место в этом мире!
— Это и твои убеждения!
— Они никогда не были моими!
— Ты произнес клятву от всего сердца!
— Выдавил слова из себя, потому что не смог проглотить! Потому что ты хотел их услышать!
— Лжец! Я же всему научил тебя!
— Ты научил меня драться — и все! Я взял то, что мне было нужно.
И с неожиданной грустью я подумал о несовершенстве механизма человеческого самопонимания, при котором виртуозы бухгалтеры грустят о несостоявшихся судьбах отважных мореходов, гениальные портные жалеют об утраченных возможностях стать журналистами, а видные врачи-кардиологи считают, что их талант по-настоящему мог расцвести только на театральных подмостках, — профессьон манке, как говорят французы, пренебрежение призванием.
Ошибки учеников — полное и безоговорочное поражение их Учителя.
Да, вот он, дуб...
«Весна, и любовь, и счастье! И как не надоест вам всё один и тот же глупый, бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастья. Не верю вашим надеждам и обманам».
— Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, — наша жизнь кончена! Надо доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.