Когда не хочется грустить
И умирать от скуки,
Когда тебе по-барабану
Творческие муки,
Да и мотив несложный
Просится к тебе сам в руки –
Включай погромче усилители:
Держитесь, суки!
Когда не хочется грустить
И умирать от скуки,
Когда тебе по-барабану
Творческие муки,
Да и мотив несложный
Просится к тебе сам в руки –
Включай погромче усилители:
Держитесь, суки!
Джек говорил, что музыка — это по сути двенадцать нот между октавами. Двенадцать нот и октава повторяется. Одна и та же история, которую рассказывают всё вновь и вновь — вечно. Каждый исполнитель может предложить миру своё видение этих двенадцати нот — вот и всё. Ему нравилось, как ты видишь эти ноты. Он всё твердил: «Обожаю её взгляд на них, Бобби».
Ничто не вызывает с такой силой прошлого, как музыка; она достигает большего: когда она вызывает его, кажется, будто оно само проходит перед нами, окутанное, подобно теням тех, кто дорог нам, таинственным и печальным покровом.
Вся музыка — это повторение пройденного человеком в Эдемском саду, все преломление одной и той же мировой гармонии. Но важно, чтобы эта гармония происходила СЕГОДНЯ.
Под настроенье в до-мажор,
в минуточку досуга,
в воображеньи разговор
вели вчера два друга.
При встрече — реверанс, поклон,
и вот за чашкой чая,
беседуют она и он,
других не замечая.
Слова осмысленно звучат
в душевном разговоре,
бывает, в унисон молчат
лирично, в ля-миноре.
Музыка как явление — это движение души. Это душа выражает таким способом свои движения.
Я никогда ещё не слушал музыку лёжа. Если закроешь глаза, то слушать – всё равно что читать.
Музыка – это лес, который нужно пройти насквозь.