Хоакин Феникс

Создание кино — это искусство манипулирования. Ты манипулируешь погодой и создаешь дождь, когда он тебе нужен. Ты манипулируешь актерами, и сам, как актер, манипулируешь своими чувствами — чтобы они совпали с теми, которые, как тебе кажется, есть у твоего персонажа.

Другие цитаты по теме

Знаете, штаб в Вестморелэнде заставил всех офицеров написать собственные некрологи. Мы тогда все думали, что вьетконговцы в скорости прикончат нас прямо на том месте. И как только мы уяснили тот факт, что жизнь окончена, мысль об ее утрате перестала волновать нас. Конец придет независимо от нас. Единственное, что имеет значение, как вы захотите выйти — на своих ногах или на коленях.

Комбинируя определённые сочетания фотографий, костюмов, музыки и несложную сюжетную линию, люди с полным отсутствием таланта могут, по сути, создавать произведения искусства.

... Честное слово, тема Великой Отечественной войны настолько заезжена гнилыми режиссёрами с их гнилыми историями, или просто бездарными фильмами, что сама победа может вызывать негодование. А как иначе, если снимают только так плохо и только про гниль, оправдываясь: «Ну а что, было же такое! Возможно, не так плохо, возможно, не повсеместно, но было же!» В очередной раз привожу старый пример: товарищи режиссёры, снимите, пожалуйста, фильм про своих родителей с присущей вам правдой. Например, ваши родители скорее всего лупили вас в детстве. Бывало всякое. Снимите, как умеете! Возведите наказание ремнём в абсолют, забыв всё остальное. И выпустите в кинотеатрах этот фильм про садистов и ублюдков, которые только и знали, что мучить своего ребёнка.

— Почему люди не общаются прямо?

— Потому, что если прямо и честно говорить о том, что важно, могут обнаружиться такие различия, из-за которых отношения могут разрушиться навсегда. И продолжатся они или нет, сильно зависит от ценности друг друга, которая позволяет пережить эти различия.

А когда манипулируешь, то удаётся на какое-то время сохранить иллюзию отношений.

Театральная сцена — это то место, где решается судьба актера. Потому что в отличие от кино сцена требует от тебя все, что ты только способен дать.

Мне повезло — я притягивала замечательных людей. Они увлекались мною. Я для них была чем-то вроде благодатной влаги, способствовавшей всходам. Им импонировало то, что я безраздельно отдавалась в их власть и не умела отвлекаться между дублями.

— Тебе-то что? Ты даже не любишь ужастики.

— Ну да... Дин, наша жизнь — ужастик.

Я не шляюсь по бильярдным. Не играю в покер. И не хожу на спортивные матчи. Для меня даже по телевизору смотреть спорт — это пытка. Могу сходить на «Доджеров» (главная бейсбольная команда Лос-Анджелеса. — Esquire), потому что игра там менее важна, чем пиво и публика. Чего не могу понять, так это того, что средний американец не может три часа отсидеть в кино, но может четыре часа смотреть идиотский футбольный матч.

Герои настигают немца и с помощью навыка красноречия: «Из машины schnelle нахер!» мародёрят тачку, чтобы на нее цепануть девчонок.