Дверь не закрывая, страх все равно найдет лазейку. Он оседает в наших душах тревогой и подозрительностью. Мы многого боимся: опасности, неопределенности, неизвестности, но возможно самый главный наш страх — что мы не любимы.
— Мыши! Мыши!
— Не надо их бояться. Их надо напугать.
— Правильно. Я слышал, что мыши не любят серьёзной музыки и от этого разбегутся.
Если в кромешной тьме зажечь свечу, то появится маленький огонёк надежды. Если ты, и ты, и ты зажжешь свою свечу – тьма отступит. Оставь свой страх. Ты не один, я здесь. Я с тобой.
Сколько дверей не закрывай, страх все равно найдет лазейку. Он оседает в наших душах тревогой и подозрительностью. Мы многого боимся: опасности, неординарности, неизвестности, но, возможно, самый наш страх, что мы нелюбимы… Когда ты рядом, я немею, не знаю, куда отвести глаза, да они и не видят, не знаю, куда девать руки, которым, увы, не дано обвиться вокруг твоей шеи, как губам прижаться к твоим в поцелуе…
В каждом, каждом из нас есть предисловие ужаса,
но страшно совсем не это — не смерть, не распад, не градус,
страшно, когда ты скажешь: «мне ничего не нужно»
скажешь спокойно, тихо. И это окажется правдой.
Вот он, наш мучитель — подозрительность. Она может долго ждать удобного момента, она ищет неуверенное сердце, чтобы глубоко пустить в нем свои корни. Страх — её союзник, открывающий двери. Она делает нашу жизнь невыносимой.
— На меня не рассчитывайте.
— Почему?
— Хочу выспаться, завтра я собираюсь заниматься онанизмом.
— Только не с утра, сначала позавтракай, а то обессилишь!
— Только умоляю, не занимайся этим здесь.
— В моём городе так говорят, когда прогуливают школу.
— Ах, это...
За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
В словах любви, в слезах любви
Сквозит улыбка возрожденья,
Улыбка возрожденья...
И даже легче, может быть,
С такой улыбкой негасимой
Быть нелюбимой, но любить,
Чем не любить, но быть любимой.
Cлайд с цитатой