— Я люблю её.
— Это минутная слабость, Бог тебя простит.
— Я люблю её.
— Это минутная слабость, Бог тебя простит.
Насмехаться над славой, религией, любовью, над всем в мире — это большое утешение для тех, кто не знает что делать.
Я ненавижу тебя, потому что иначе я бы тебя любила. А любовь — это слабость. Я никогда больше не буду слабой.
В тот день, когда женщина сможет любить благодаря своей силе, а не благодаря слабости, когда она будет любить не для того, чтобы бежать от себя, а для того, чтобы себя найти, не для того, чтобы отречься от себя, а для того, чтобы себя утвердить, — в тот день любовь станет для нее, как и для мужчины, не смертельной опасностью, а источником жизни.
— Такие, как ты, всегда влюбляются в таких, как она.
— Такие, как я?
— Сильные в слабых. Вам мерещится, что вы их спасете. А им, может, спасаться и не хочется. Это во-первых.
— А во-вторых?
— А во-вторых, вас самих спасать надо. Но женщину, которая сможет это сделать, вы ни за что не полюбите...
Насколько легче быть закоренелым холостяком, зная, что кто-то с любовью поджидает тебя здесь, в этом доме.
Любовь — это слабость, а я хочу, чтобы ты была моей силой. А ты хочешь быть моей слабостью?!
Я такая, какая я есть, я не хочу любви – любовь нас делает слабыми и безвольными, застилая глаза призрачной надеждой на счастье.
... И обращается он к милой:
— Люби меня за то, что силой
И красотой не обделен.
Не обделен, не обездолен,
В поступках — тверд, а в чувствах — волен,
За то, что молод, но умен.
Люби меня за то хотя бы,
За что убогих любят бабы,
Всем сердцем, вопреки уму,-
Люби меня за то хотя бы,
Что некрасивый я и слабый
И не пригодный ни к чему.