Григорий Лепс — Свои

Другие цитаты по теме

Женщина никогда не просит, она, знаешь, только ждет, всю жизнь ждет...

Женщина должна опаздывать. Минуты ожидания дают мужчине возможность лишний раз спокойно подумать.

Знаешь ли ты, о чём молчит она,

О чём её мечты?

Знаешь ли ты, что говорит она,

Когда не рядом ты?

Рядом с кем-то другим...

Знаешь ли ты, когда уйдет она,

Куда она идёт?

Слушая шаги...

Знаешь ли ты, имеешь ли ты власть,

Чтоб удержать её?

— Скажи ему… Скажи ему, что это безумие. Скажи, чтобы не приходил… Здесь очень опасно. Но если он придет, скажи ему, что я буду ждать…

— Он придет, — сказал Янек.

— Все равно скажи ему, чтобы не приходил.

— Я скажу.

Иногда женщина ждёт, чтобы не жить. Пока ты стоишь у крыльца, пока зажигаешь свечу в окне, кажется, что и время остановилось. Не взрослеешь, не меняешься, не стареешь. И жизнь вроде не зря, ведь ты на службе, под честное слово, данное по собственной воле, на посту, когда уже и вечер, и ночь, и снова утро, и лето прошло, и снег лёг.

Чем старше женщина, тем жарче. Это как огонь, в котором все больше и больше дров. Юные девочки прекрасны, они только начинают тлеть и гореть. А те, кто внутри уже горят огромным костром, далеко не всем по силе. И по силе ума, и страсти, и раскованности, и желания.

Женщина — это огонь. И только от мужчины зависит, как этот огонь будет гореть в его руках. Женщины как яблоки. Самые вкусные висят на самой макушке дерева. Многие мужчины не хотят лезть на дерево за вкусными яблоками, потому что они боятся упасть и удариться. Вместо этого они собирают упавшие яблоки с земли, которые не так хороши, но зато доступны. Поэтому яблоки на макушке думают, что с ними что-то не так, хотя на самом деле они великолепны. Им просто нужно дождаться того человека, который не побоится залезть на макушку дерева.

Вчера утром вернулся Кшиштоф. Странное он выбрал время. И тут же потопал класть плитку. Это тоже меня несколько озадачило, поэтому я ос­тановила его и напомнила, что у нас сегодня Новый год и что по случаю праздника хотя бы плитку не кладут, а он ответил, что еще как кладут, у них в Польше это обычное дело, но я ему не поверила и пригласила его в ресторан Холменколлена, заказала вина, поблагодарила за подарок, призналась, что та­кой красивой музыки не слышала уже очень давно, и он тут же, едва сдерживая слезы, рассказал, что его девушка нашла себе другого, а как он думал, спросила я, он весь год торчит в Норвегии, таковы женщины, сказала я, и что за самонадеянность такая, считать, что ты можешь годами отсутство­вать, спать на полу с пепельницей чуть не под по­душкой, а она должна изводиться где-то там в поль­ской глубинке и ждать как дура набитая.

Мне нравится, когда мужчины в отчаянии и плачут.