Я знаю глубину. Я в нее проникла.
Корнем. Но ты боишься глубин,
А я не боюсь — я там была, я привыкла.
Я знаю глубину. Я в нее проникла.
Корнем. Но ты боишься глубин,
А я не боюсь — я там была, я привыкла.
Болото иногда производит впечатление глубины.
(Лужа подчас производит глубокое впечатление.)
Я — океан, потому что я очень глубокая. Если вы нырнёте достаточно глубоко, то обнаружите затонувшие сокровища.
Возможно, когда мы понимаем, что хотим иметь всё, это потому что мы остро чувствуем, что скоро мы не захотим иметь ничего.
В детстве мы все словно ходим по воде, по обманчиво гладкой и плотной поверхности озера, и нам знакомо то странное чувство, что в любую секунду можно вспороть эту гладь и уйти в глубину, затаиться там и исчезнуть для всех так, словно тебя никогда и не было.
— Где щекотно, там и щиколотка.
— Иди-иди дальше, там будет глубже, метров через пятьсот, окунем твою щиколотку, не волнуйся, хы-хы-хы.
На палубе. Среди Атлантики. Среди ночи.
Словно в вуали завёрнутые сами в себя,
Молчаливые, как манекены в витрине,
Несколько пассажиров внимательно, даже очень,
За древней звёздной картой на потолке следят.
Одинокий кораблик затерян в морской пустыне.
Некоторые погружаются в глубины лишь для того, чтобы пускать оттуда маленькие пузырьки.
По-твоему, если кто-то не видит в тебе глубины, то ее и вовсе нет? Почему ты думаешь, что в таком случае виновата вновь ты? Почему задаешь себе вопрос «Неужели я действительно не так хороша?» Почему считаешь, что ты провинилась?
Позволь заметить, что, когда человек заходит в воду, думая, что там неглубоко, и тонет, то виноватым считают именно его недальновидность, а не водоем, в котором он утоп.
Так и в твоем случае.