На снежной улице, в автобусном кагале,
Кусая кулаки, поднявши воротник, —
Какие, гадине, мы ей стихи слагали!
А что хорошего на свете, кроме них?
О, мелочный расчет, всечасный и подспудный,
Чередование расчисленных затей -
Задора шалого, печали безрассудной,
Покорности немой — что хочешь делай с ней!
Что хочешь делай с ней! Бери ее такую -
Прикрытые глаза, полуоткрытый рот, -
Когда, умолкнув вдруг, сдается поцелую,
Закинет голову — и даже этим врет!
Я не люблю красивых женщин,
Таков с рожденья мой девиз.
Он Достоевским мне завещан -
Врагом хорошеньких девиц.
Мы любим с Федей Достоевским
Цинично, грязно, со слюной
Таких, которым «больше не с кем»,
Ну, разве с Федей и со мной.
Мы любим, в сущности, не многих,
Возросших в полунищете:
Убогих, бледных, хромоногих,
Одни лишь глазки, да и те...
Я не люблю красивых с детства,
В них есть какой-то неуют,
Они глядят хмельно и дерзко,
Они богатеньким дают.
Твой облик хмур и перепончат,
На нём отчаянья печать.
И мы никак не можем кончить,
Уже нам трудно и начать.
Меня в Америку не тянет,
Я не предатель, не койот,
На красоту уже не встанет,
А на убожество встаёт.
В жизни нам любимыми
К счастью путь обещан,
Но к нему вслепую
Идти не торопитесь,
Берегите женщин, берегите женщин,
Женщин берегитесь!
Берегите женщин, берегите женщин,
Женщин берегитесь!
Внимание мужчины: для смеха нет причины,
Сегодня в каждом деле нам женщины под стать!
А мы по доброй воле чужие учим роли,
Коль так пойдет и далее — мы можем и отстать!
Выросший вне женщин, я воспринимал ее как яркое и редкое новогоднее украшение, трепетно держал в руках. И помыслить не мог-как бывает с избалованными чадами, легко разламывающими в глупой любознательности игрушки, — о внутреннем устройстве этого украшения, воспринимал как целостную, дарованную мне благость.
Первый поцелуй всё решает. Роковой миг. Пружинка какая-то разжимается. Вся сразу млеет, хоть держится, а по глазам видно. Первый порыв не сравнить ни с чем. Помнится до смертного часа.
Солдаты говорили, что у нее не хватает ребра в правом боку, оттого она и качается так странно на ходу, но мне это казалось приятным и сразу отличало ее от других дам на дворе — офицерских жён; эти, несмотря на их громкие голоса, пестрые наряды и высокие турнюры, были какие-то подержанные, точно они долго и забыто лежали в тёмном чулане, среди разных ненужных вещей.
Соня почти каждый день ходит в кафе. Это мне в ней никогда не нравилось. Я ей часто говорил: женщина не должна ходить в кафе. К женщине нужно подниматься вверх по четырем лестницам и с замирающим сердцем звонить у ее дверей. И нужно не застать ее дома, чтобы разочарованно спускаться по лестнице, потому, что тогда только чувствуешь, что любишь ее.
Cлайд с цитатой