Через короткий промежуток времени фашизм вновь засияет на горизонте. Во-первых, из-за преследований, которым он подвергнется со стороны «либералов», показывая таким образом, что свобода – это то, что мы оставляем для себя и в чём отказываем другим; и во-вторых, из-за ностальгии по «старым добрым временам», которая мало-помалу начнёт подтачивать итальянское сердце.
Говорят: «Фанаты». Говорят: «Фашисты»,
Не поставят нас в эфир за наши мысли.
Только всё равно, нам и так все ясно,
В радио эфир рваться всё-таки напрасно...
Кто-то сказал, что мы стали попсой,
Кто-то *** положил, так как мы отошли.
Нам плевать можешь дальше ты брызгать слюной,
Нам наср*ть на политику! *** ПОШЛИ!!!
Мы, люди науки, которые нашли свою веру в фашизме, со всей искренностью чувства можем сказать: вот она, новая итальянская культура, созданная фашизмом. Я говорю о новой культуре, поскольку культура — это не содержание, но форма: она не свод четких или неясных правил, но духовная возможность, не материя, но стиль.
Фашизм сделал так много хорошего, того, что никто не сможет разрушить. Все шло хорошо до 1937 года. Великолепные достижения. Мы создали империю, заплатив за нее небольшую цену – только тысяча пятьсот тридцать семь погибших. Я преподнес Короне Албанию. Возможно, для меня было бы выгоднее, если бы в 1937 году моя болезнь обострилась и я бы умер. Они еще будут сожалеть о фашизме. Никакой другой режим не сделал для трудящихся столько, сколько фашизм.
После римских цезарей, после римских пап, настоящий Рим это фашизм, который одновременно и стар и нов, и он требует мирового признания.
Обычно Киви был бодрым и энергичным. Он достиг своего высокого положения и большого заработка тем, что бодро и энергично всаживал нож в спину многим своим сослуживцам. В банковском деле это сочетание энергичности и предательства называется политической смекалкой.
Идет война с фашистской Германией, поэтому мы плывем без огней, чтобы остаться незамеченными. Все понимают, в любой момент нас могут обнаружить подложки или самолеты противника, и тогда мы погибнем. Но паники нет. Моя команда — люди опытные, все мы не раз смотрели смерти в глаза. Хотим мы только одного — выстоять, сдюжить и раздавить фашистскую гадину, так, чтобы и мокрого места от нее не осталось...
Янукович – один из лучших вербовщиков, которых я встречала. У него тоже была своя улица, тюрьма…безусловно, и он был великий манипулятор людьми, если утруждал себя этим делом. Поэтому я, понимая это, всегда избегала личных, off the records, разговоров с Виктором Януковичем. Он не так прост, как его рисуют… Янукович – зверь. Со своими инстинктами, аппетитами, ощущением своей стаи…
Какой смысл шифровать донесения, если умный противник не сможет разгадать твой шрифт? В итоге ты сам не будешь знать, что твой противник думает о том, что ты думаешь, что он думает.
Cлайд с цитатой