— А курить вредно, — поморщилась я, подойдя ближе, — это я тебе как целитель говорю.
— И тебе не болеть, — усмехнулся он, затягиваясь. — Жить вообще вредно, ребенок, тебе ли с твоей-то профессией не знать.
— А курить вредно, — поморщилась я, подойдя ближе, — это я тебе как целитель говорю.
— И тебе не болеть, — усмехнулся он, затягиваясь. — Жить вообще вредно, ребенок, тебе ли с твоей-то профессией не знать.
Нельзя судить человека по его профессии. Глупо в каждом встречном искать недостатки, лишь бы у тебя появилась причина не общаться с ним.
— Вот, кстати, еще один парадокс, — хихикнул кошак. — Ты же теперь следователь, пусть и учащийся. Значит, по долгу службы должна сама себя посадить. И как поступишь?
— Чувство самосохранения у меня сильнее чувства справедливости. Надеюсь, закон переживет.
— Дия, спишь? — раздался тихий вопрос.
— Сплю, — пробурчала я.
— А кто тогда со мной разговаривает? — усмехнулся Бриар.
— Никто не разговаривает. Это слуховые галлюцинации. Травмы головы в последнее время были? Или, может, не спал давно? Такое случается, — огрызнулась я.
— Кастодия, вы что, хотели меня пощупать и решили замаскироваться таким предлогом? — прозвучал недоуменный вопрос, и до меня дошло, что же я делала последние несколько минут.
— Да нет, просто давно не работала с живыми, — пролепетала я, пытаясь сочинить достойное оправдание своему поведению. — И вы такой хороший анатомический образец. Адепты бы передрались за право вас вскрывать.
И тут раздался хохот. Я с опаской посмотрела на веселящегося магистра.
— Вы точно целитель? — все еще смеясь, поинтересовался Бриар. — Я уже слышал нечто подобное, только от некроманта.
— Извините, — пробормотала я, опуская глаза. — Как-то само вылетело.
— Ладно, вы только мне объясните, в чем моя анатомическая прелесть? — усмехнулся он.
— У вас идеальное телосложение, правильные пропорции, мускулатура хорошо развита, на такой одно удовольствие мышечные ткани изучать, — честно ответила я.
— Обещаю завещать собственное тело на исследования, — улыбнувшись, заявил магистр.
Как странно: то, чего мы так страстно желаем и к чему стремимся, так быстро приедается и становится рутиной.
Come feed the rain
Cos I'm thirsty for your love
Dancing underneath the skies of lust
Yeah feed the rain
Cos without your love my life
Ain't nothing but this carnival of rust
It's all a game, avoiding failure,
When true colors will bleed
All in the name of misbehavior
And the things we don't need
I lust for «after»
No disaster can touch
Touch us anymore
And more than ever, I hope to never fall,
Where «enough» is not the same it was before