Скопидомство всё ваше Макошино! — Аринка презрительно повела плечом. — Не понимает она: себя отдать и подчиниться мужу — не унизиться, а с ним воссоединиться и через то возвыситься! Ты вот бабку мою вспоминала… Не столько про Ладу она мне рассказывала — про любовь истинную, какую она дает! Не борется её любовь с мужами за первенство, не укрощает их — кому они потом надобны будут, укрощенные-то? Истинная любовь не требует — отдаёт. Всю себя. И этим приумножается! А Макошь хочет всё забрать, ничего не отдавая! Не понимает, что, как только она над мужами властвовать начнет, — всему конец. И мужей достойных не останется, и ей самой плохо придется!
Лада дает, дарит. Очень много дарит! Любовь горит жарко, но недолго, а жизнь… она длинная. Любовь силы дарит под такую поклажу, что без неё и не поднимешь, но угасла любовь или притухла со временем, а поклажа-то осталась. И давит, и давит. А Макошь берет всё! И часть тяжести от поклажи тоже! Если любовь не угасла, если зрелый муж и на десятом, и на двадцатом году смотрит на жену так, будто краше её на свете нет, — это уже не от Лады, эта удача — дар Макоши. Лада любовь дает, Макошь её хранит.