Що ж тут думать, що тужити, що питатися про ціль!
Нині жити, завтра гнити, нині страх, а завтра біль.
Що ж тут думать, що тужити, що питатися про ціль!
Нині жити, завтра гнити, нині страх, а завтра біль.
Пряча раны, боль становится сильнее.
Одна так и живёт она и никому не дочь, и никому не сестра.
И как прежде, пьёт эту боль до дна, не понимая, в чем её вина.
Любые перемены сопровождаются болью. Если ты не чувствуешь боли, значит ничего не изменилось.
Не испытав боль, нельзя понять некоторых вещей.
Ох, Ваня, сколько в жизни боли!
— Каждое утро я проверяю глаза, чтобы убедиться, что не поцарапала роговицу во сне.
— О, Боже, не надо! Я сейчас расплачусь!
— Я не могу плакать.
— И я тоже. Каждое утро я проверяю глаза — нет ли желтухи, чтобы узнать, не добрался ли наконец Викодин до моей печени.
— Я не могу бегать, не проверив, не распухли ли у меня пальцы.
— Я не могу бегать.
— Парни не могут обнимать меня слишком долго, потому что я могу перегреться.
— Девушки не могут обнимать меня слишком долго, потому что я плачу только за час.
— Мне нужен будильник, чтобы знать когда идти в туалет. Знаете, сколько унижения мне пришлось пережить, пока я до этого додумалась?
— Туалет в пятидесяти футах от моего кабинета. Прежде чем сделать глоток, я взвешиваю все «за» и «против».
— Чтобы я ни делала, я проверяю рот, язык и десны на порезы, считаю зубы, меряю температуру, проверяю, не опухли ли пальцы и суставы, смотрю нет ли синяков…
— А в меня стреляли!
В мире нет ничего кроме боли и редких мгновений облегчения.
Воспоминания — или величайшая поэзия, когда они — воспоминания о живом счастье, или — жгучая боль, когда они касаются засохших ран...
Где ты была, когда я под окнами лаял,
И поток наших правил нас за грань перенёс...?
Где ты была, в тех переломных моментах,
Когда не надо смеяться, а относиться всерьёз...?
Где ты была, когда я под окнами лаял,
И поток наших правил нас за грань перенёс...?
Где ты была, в тех переломных моментах,
Когда неважно уже... не собрать фрагментов...
Время разделяет людей куда сильнее, чем горы и расстояния, разделяет неумолимо и до смертной тоски. И любовь тогда обращается в боль.