От всякой боли средство есть — терпение.
Не надо относиться к сексу как к тренингу выносливости и стойкости. Это удовольствие и игра, это доверие, общение и интим, это позитив и гармония, но никак не боль и терпение боли.
От всякой боли средство есть — терпение.
Не надо относиться к сексу как к тренингу выносливости и стойкости. Это удовольствие и игра, это доверие, общение и интим, это позитив и гармония, но никак не боль и терпение боли.
Сильна ли болезнь или нет, в конечном итоге нам всем больно, так что не плачь, мы все сражаемся и терпим.
Боль невыносима, терпи, но не прощай.
Решившись на поступок, никогда не отступай.
Помни песни, чти законы чести.
Боль довольно странная вещь. Когда кажется, что ты не способен вытерпеть еще одного мгновения, она отступает. Просто ждет удобного момента, чтобы вернуться.
Боль утраты дорогого человека становится терпимей, когда знаешь, что самому тебе недолго осталось.
Люби её так, как никогда меня не любил.
Терпи ее выходки, как не терпел мои.
Я в сердце к себе понемногу таскаю тротил.
Чтоб взорвать его к черту и не пить больше
Отравляющей своей любви.
Потерпи, родной. Потерпи. Скоро станет легче... Уже завтра утром ты проснешься, и болеть станет поменьше. А там день, еще день и потихоньку боль уйдет. Однажды ты станешь вспоминать то, что случилось с благодарностью. Да-да... С благодарностью за урок.
Боль — один из лучших учителей.
Когда-то в Казвине была большая мода на татуировки. Люди выкалывали на своих руках, плечах и спинах изображения барсов, пантер и других могучих зверей. Выполнял эти татуировки некий банщик, и однажды к нему явился один казвинец и сказал, что он хочет украсить себя рисунком.
— Что же мне выколоть на тебе и где? — спросил банщик.
— Укрась мою плоть изображением царя зверей, — отвечал заказчик. — Я родился под созвездием Льва и хочу теперь с твоей помощью сам превратиться в льва, поэтому не жалей своей синей краски, банщик!
— Где же всё-таки мне делать выколку? — не унимался банщик.
— Выколи мне льва на спине, и я буду храбр и вынослив, как лев, и в застолье, и на поле брани.
Когда же банщик вонзил в спину казвинца свою первую иглу, тот вздрогнул и закричал от боли:
— Что ты там колешь, банщик?
— Изображаю льва, как ты хотел, — отвечал банщик.
— А с какой части льва ты начал его изображение? — спросил казвинец.
— С хвоста, — был ему ответ.
Тогда казвинец сказал:
— Начни с более существенных частей льва. Мой лев обойдётся без хвоста.
Выслушав его, банщик снова вонзил ему в спину свою иглу.
— А теперь что ты делаешь? — снова спросил казвинец.
— Теперь я изображаю львиное ухо, — отвечал банщик.
— Моему льву не нужен слух, — я сам буду слушать за него. А раз не нужен слух, то не нужно и ухо, — вскричал казвинец, а когда в его спину вонзилась следующая игла, в отчаянии спросил:
— Что же ты вытворяешь сейчас? Отчего мне так больно?
— Выкалываю живот льва, половина его уже готова, — ответил банщик.
— Зачем живот тому, кто никогда ничего не будет есть? — взвыл казвинец.
Тут уже вышел из себя банщик.
— Где ты видел царя зверей без хвоста, без уха и без брюха? Таких уродов ещё не создал Господь. Ты, видимо, просто не в силах терпеть боль, но не в моей власти избавить тебя от той боли, без которой нельзя нанести какой-нибудь узор! — сказал он.
Если человек твёрдо решил идти к своей цели, ему следует приучить своё тело к уколам и лишениям.