— Вы бы съели человечину?
— Ну, если выбирать между моими социальными установками и любопытством учёного...
— Вы бы съели человечину?
— Ну, если выбирать между моими социальными установками и любопытством учёного...
— Но почему вы отказываетесь от еды?
— Потому что голод обостряет умственные способности. Мой дорогой Уотсон, вы, как врач, должны согласиться, что при пищеварении мозг теряет ровно столько крови, сколько ее требуется для работы желудка. Я сейчас один сплошной мозг. Все остальное — не более чем придаток. Поэтому я прежде всего должен считаться с мозгом.
Увы, хлебаю, что дано.
Уже едва прикрыто дно,
Уже на донышке остатки,
Но, говорят, остатки сладки.
— А с этим что ты делаешь?
— Я ем, не видишь, что ли?
— Ты не можешь есть еду из МакДональдса!
— Почему?
— Потому, что она проходит по твоему горлу, а приземляется ровно на моей жопе!
— После крабов будете есть еще мороженое? — спросил я Кана.
— Я это проделал однажды. Не скажу, чтобы мне это пошло на пользу. Нельзя следовать всем влечениям сразу.
— Очень мудро.
— Знаешь, у нас говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Кажется, это и к женщинам относится, — я хотела легко пошутить, но прозвучало серьёзно.
— Неужели мне удалось добраться до твоего сердца? — внимательно посмотрел на меня Рид.
Этот взгляд смутил меня, и, защищаясь, ответила в шутливой манере:
— Путь твой был извилист: начал с желчного пузыря, достал до печёнок и вынес весь мозг. Ты кормить меня будешь?
Какое время является самым подходящим для принятия пищи? — спросили Сократа.
— Тот, у кого она имеется, пусть ест, когда испытывает голод; тот же, кто не имеет пищи, пусть ест, когда раздобудет ее, — ответил философ.