— Итак, что между тобой и Арджуном?
— Тебя это не касается!
— Я всего лишь хочу знать, что происходит у тебя в жизни. Это что, плохо?
— Ты?!... Ты ни о ком не думаешь, кроме себя любимого!
— За исключением тебя...
Порой плачешь, когда сам того не ждёшь. А порой кажется, что ты плачешь из-за одного, а на самом деле из-за другого.
— Так что — выбирай, или смерть или работа на меня...
— Ну, вообще, у меня по жизни такое правило: если можно что-то выбирать — то выбирай не смерть. Работает!
— Однажды ты поймешь, что я уже не тот Дон, которого ты так ненавидишь…
— Собака может выпрямить хвост, она все равно остается собакой!
— Поэтому я и не могу забыть тебя, моя кошечка…Собираешься пристрелить меня?
— Не искушай меня! Пошли…
— Гав.
Временный рост мандавошки равен высоте объекта, на который она гадит, плюс 0,2 миллиметра.
«Дональд», — сказал я, когда добрался до поля. «Я пришел к выводу, что ты просто не живешь в этом мире». Он удивленно посмотрел на меня с крыла своего самолета, где он учился заливать бензин в бак. «Конечно нет. Можешь ли ты мне назвать кого-нибудь, кто живет в нем?»
«Что ты хочешь этим сказать, могу ли я назвать кого-нибудь, кто живет? Я! Я живу в этом мире!»
«Превосходно», — похвалил он, как будто мне удалось самостоятельно раскрыть страшную тайну. «Напомни потом, что сегодня я угощаю тебя обедом. Я просто поражен, что ты умеешь постоянно учиться». Это сбило меня с толку. Он говорил без сарказма и иронии; он был абсолютно серьезен. «Что ты хочешь сказать? Конечно же я живу в этом мире. Я и еще примерно четыре миллиарда человек. Это ты...»
«О, боже, Ричард! Ты серьезно! Обед отменяется. Никаких бифштексов, никаких салатов, ничего! Я-то думал, что ты овладел главным знанием». Он замолчал и посмотрел на меня с сожалением. «Ты уверен в этом. Ты живешь в том же мире, что и, например, биржевой маклер, да? И твоя жизнь, как мне кажется, только что круто изменилась из-за новой политики Биржевого комитета — от перераспределения министерских портфелей с пятидесятипроцентной потерей вложений для держателей акций? Ты живешь в том же мире, что и шахматист-профессионал? Нью-Йоркский открытый турнир начинается на этой неделе. Петросян, Фишер и Браун сражаются за приз в полмиллиона долларов. Что же ты тогда делаешь на этом поле в Мейленде, штат Огайо? Ты и твой биплан, «Флит», выпуска 1929 года, здесь, на фермерском поле, и для тебя нет ничего важнее, чем разрешение использовать это поле для полетов, люди, желающие покататься на самолете, постоянный ремонт мотора и то, чтобы, не дай бог, не пошел град... Сколько же, по твоему, человек живет в твоем мире? Так ты стоишь там, на земле, и серьезно утверждаешь, что четыре миллиарда живут не в четырех миллиардах разных миров, ты серьезно собрался это мне доказать?» — он так быстро говорил, что начал задыхаться.
— Последнее желание?
— В Бангкоке какой лучший итальянский ресторан?
— О чем ты?
— Я подумал, что после того, как прикончу вас, ребята, мне не помешает хороший итальянский ужин сегодня вечером. Ну, знаете, спагетти болоньезе, бокал красного вина. А, что никто не любит итальянскую пищу? Какая досада…
Cлайд с цитатой