— Привет, крепыш! Hу, что скажешь?
— Hу ты выглядишь... ну... то есть смотришься...
— Джек, мы же друзья, нравлюсь, чего стесняться... мы же не брат с сестрой..
— Нет, определенно нет...
— Привет, крепыш! Hу, что скажешь?
— Hу ты выглядишь... ну... то есть смотришься...
— Джек, мы же друзья, нравлюсь, чего стесняться... мы же не брат с сестрой..
— Нет, определенно нет...
— Доброе утро. Кофе?
— Чёрный, как моя душа.
— Я позволила себе приготовить завтрак. Надеюсь, ты не возражаешь? Услуга за услугу. Красивая девушка на фото. Твоя сестра?
— Пахнет здорово и она невеста.
— Ты натурал?
— Думала, я гей? С чего это?
— Антикварная кушетка, глаза красишь, одеваешься.
— Просто у меня стиль такой. В клубе хорошо смотрится, Тесс нравится.
— Ладно, значит мне надо надеть штаны... Бедненький, ты ещё и обручён.
— Не обязательно...
— Эй, Али. Подойди. Выглядишь неплохо, но погоди-ка, подтяни грудь. Если есть что показывать, показывай на благо дела. И не подходи ко мне со спины.
— Да мэм.
— И не называй меня мэм. Ладно?
— Да, сэр... То есть, мэм... То есть, Тесс.
— Иди работай. Мэм! Я что, такая старая?
— Да, мэм.
— Это по пути. Мы ненадолго, 10 минут, не больше. Что скажешь?
— А если я против?
— Значит, я тебя похитил.
— Скажите, что вам нужно?!
— Думаешь, это можно объяснить? Для этого нет слов. Ты должна убедить меня, что ты живёшь на сцене, что она только твоя и ты никогда и никому её не отдашь. Так и никак иначе.
Она встала и вышла вон. Никогда в жизни я не видел такого зада. Не поддается описанию. Не поддается ничему. Не мешайте мне сейчас. Я хочу о нем подумать.
Его наружность была из тех, которые с первого взгляда поражают неприятно, но которые нравятся впоследствии, когда глаз выучится читать в неправильных чертах отпечаток души испытанной и высокой.
— Мисс Миллер, я влюбилась...
— О, милая, это прекрасно.
— ... но мне назначили свадьбу с другим.
— Что?
— Я его ненавижу. Глупый принц со своим глупым замком и глупыми лодками.
— Фотография есть? ... Н-да, но с его деньгами внешность можно исправить.
О внутренней пустоте свидетельствует даже то, что человек стремится прибавить к своей внешности черты или вообще не свойственные нормальным человеческим представлениям о красоте, или же унижающие человеческое достоинство.