Она отлично знает дискографию,
Иконографию религии любой,
Сама умеет делать шелкографию,
Играет в мафию сама с собой.
Она отлично знает дискографию,
Иконографию религии любой,
Сама умеет делать шелкографию,
Играет в мафию сама с собой.
— Я как космонавт, смотрю на все оттуда.
— Даа, а какая на верху погода?
— Кислорода не хватает.
— Ну да, есть такое.
Про всё человечество начинают думать тогда, когда рядом нет человека. От одиночества, в общем.
Быть одному — вот радость без предела,
Но голос твой еще дороже мне:
И нет счастливей на земле удела,
Чем встретить милый взгляд наедине,
Чем слышать, как согласно и несмело
Два близких сердца бьются в тишине.
... оказывается, настоящее одиночество — это когда ты рядом с людьми, которые даже смотреть на тебя не хотят.
Лети, лети, моя стрела,
От Сен-Шартье до Шангри-Ла,
Экспрессом, первым классом, без билета.
Лети в тоннелях под землей,
Сквозь двери с надписью «Открой!»,
Сквозь двери, на которых «Входа нету».
... Заткнись! Заткнись! Заткнись! Заткнись! Заткнитесь все! Кто вы такие, чтоб давать мне советы и осуждать меня?! Вы только и делаете, что ноете, как вам тяжело в ваших отношениях! Да, да, да, знаете можете не смотреть на меня своими страшными глазами, я вас не боюсь! «Ой, нет Джордан уделяет всё внимание только ребёнку!» Как, наверное, это тяжело для доктора, который хочет, чтобы всё внимание уделяли только ему! А вы двое ссоритесь с того момента, как обручились! Вы думаете, ваша проблема такая уникальная, да? А может, вы просто испугались? А ты знаешь, я уже готов забыть на секунду, как буквально месяц назад ты мне говорила, что у тебя ни с кем никогда не будет никаких отношений. Так забавно смотреть со стороны, как ты сама же их теперь и губишь! Единственное, что поднимает мне настроение — когда я сижу дома, уставившись в потолок и мечтаю, чтобы рядом был хоть кто–нибудь с кем можно было бы поговорить — это то, что никто из вас, идиотов, не понимает, какие вы же, блин, счастливые!