Всегда быть рядом не могут люди,
Всегда быть вместе не могут люди.
Нельзя любви, земной любви
Пылать без конца.
Скажи, зачем же тогда мы любим?
Скажи, зачем мы друг друга любим,
Считая дни, сжигая сердца?
Не счесть разлук во вселенной этой,
Не счесть потерь во вселенной этой,
А вновь найти любовь, найти всегда нелегко.
И все ж тебя я ищу по свету,
Опять тебя я ищу по свету,
Ищу тебя, среди чужих пространств и веков.
Глаза твои как свечи:
ни темени, ни тени...
Когда Ночь обнимает Вечер
нежно-нежно за плечи -
щекочет — в сплетении...
Все взаимоотношения имеют свои недостатки, а наши в особенности, мы ведь с тобой, пришли каждый из своего, совсем непохожего мира, и, с тех пор как познакомились, жизнь каждого из нас пошла совсем другим путем, мы еще чувствует себя неуверенно, слишком все это ново. Я не особо говорю — это не важно, в основном с тех пор, как ты остановила на мне свой взгляд, ты все время одаряешь меня, а привыкнуть принимать дары не так уж трудно.
Любовь не пробуют на вкус,
Познать её дано лишь сердцу.
И только самый глупый трус,
Пред ней захлопнет свою дверцу.
Познать её дано лишь тем,
Кто может отказаться от свободы,
Отречься от сияющих богем
И с головой нырнуть в бушующие воды.
Хотел любви, так будь готов!
Отдать себя навек и без возврата.
Надев тяжчайше из оков,
Потом поймёшь любовь дороже злата.
Любовь не пробуют на вкус,
Познать её дано лишь сердцу.
И этот пламенный «укус»,
Принять дано лишь мудрецу.
Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди. Сейчас нам не нужно иных ласк, нам не нужно слов. Пусть мир тревожно заглядывает сквозь запотевшие от раскалившегося дыханья окна, пусть музыка заслоняет собой реальность, впитывая твой голос, мою нежность, наши души... Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди. Маршруты новых звезд разбегаются по коже, отражаются в твоих глазах. И ты читаешь во мне, в звенящем молчании: я. люблю. тебя. сейчас. Сейчас, здесь не существует иного. И закрыв глаза, я всматриваюсь, вчувствываюсь в этот маленький мир, созданный случайным актом одной любви. Яблоки на полу, красный как жизнь виноград, прозрачные шторы на ветру, заблудившееся солнце, игра теней в сигаретном дыме, тающее на столе мороженое, тающий в воздухе смех... Танец ангелов в земной пыли. Как мало порой нам нужно, чтобы навек остаться. Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди...
— Отдать тебе любовь?
— Отдай.
— Она в грязи.
— Отдай в грязи.
— Я погадать хочу...
— Гадай.
— Ещё хочу спросить...
— Спроси.
— Допустим, постучусь...
— Впущу.
— Допустим, позову...
— Пойду.
— А если там беда?
— В беду.
— А если обману?
— Прощу.
— «Спой!» — прикажу тебе...
— Спою.
— «Запри для друга дверь!»...
— Запру.
— Скажу тебе: «Убей!»...
— Убью.
— А если захлебнусь?
— Спасу.
— А если будет боль?
— Стерплю.
— А если узел?
— Разрублю.
— А если сто?
— И сто узлов!
— ЛЮБОВЬ тебе отдать?
— Любовь.
— Не будет этого!!!
— За что?
— За то, что не люблю рабов...
Скарлетт: Однажды вы сказали: «Помоги, боже, тому, кто её полюбит!»
Ретт: Помоги мне, боже...
Ты не умеешь ходить по воде,
Ты не умеешь творить чудеса.
Когда тебе больно — ты плачешь,
Когда тебе стыдно — опускаешь глаза.
Но в твоих пальцах мое одиночество,
Сгорая, обращается в дым.
И все, что ты можешь, и все, что ты знаешь -
Это делать мое сердце большим.
Любить бога было легко, как легко любить идеал. Жертвенность казалось красивой и радовала возможностью любоваться собой, а отказ от реальности был удобен и не требовал никаких действий и решений. Но любовь есть любовь, и однажды ее чувство потребовало большего. Оно потребовало рук, способных прикасаться и сжимать в объятиях, оно потребовало губ, умеющих целовать, оно пришло к простому выводу бытия: к ценности ношеной блеклой рубашки, под которой изгиб груди прячет дыхание и сердцебиение настоящего, живого, осязаемого человека. Человека, который был ее богом.
В моей жизни была карусель, была комната смеха, и вот, наконец, я встретила человека, с которым можно остановиться и больше никуда не бежать. Ты не хочешь остановиться со мной?
Cлайд с цитатой