Какое-то время — понятие относительное. Особенно для того, кто ждет.
Она никогда не ныла, никому не жаловалась. Лицо ничем не выдавало её — Симамото всегда улыбалась, даже когда ей было плохо. И чем тяжелее, тем шире улыбка.
Какое-то время — понятие относительное. Особенно для того, кто ждет.
Она никогда не ныла, никому не жаловалась. Лицо ничем не выдавало её — Симамото всегда улыбалась, даже когда ей было плохо. И чем тяжелее, тем шире улыбка.
Можно девять раз бить мимо цели, а на десятый испытать такое... выше чего не бывает.
Оказалось, я способен причинять зло. Никому никогда вредить не собирался и вот, пожалуйста, — выяснилось, что когда мне нужно, я могу быть эгоистичным и жестоким, несмотря на благие намерения. Такие типы способны под благовидным предлогом наносить страшные незаживающие раны — даже людям, которые им дороги.
Нет смысла хотеть все и сразу, нужно уметь ждать, потому что ожидание — это не потерянное время, а ценная возможность подготовиться к грядущему.
Время тянулось очень медленно, как бывает всякий раз, когда, затаив дыхание, чего-то ждёшь.
Почему они каждый вечер здесь собираются? Сидят, пьют, столько тратят? Как думаешь? Потому что каждому – одному больше, другому меньше – нужен выдуманный, ирреальный мирок. Они приходят, чтобы посмотреть на красивый, парящий в воздухе замок, найти в нем свой уголок.
Меня всегда привлекала не заурядная внешняя красота, которую можно уложить в несколько физических параметров, а нечто иное, таящееся глубоко внутри.
Месяц — это, конечно, очень долго. Но «через месяц» звучит гораздо лучше, чем «никогда».
Час настал – мне казалось, я ждал его вечно.
Час прошел – вспоминать я могу бесконечно.