— У меня сейчас нет времени на девушек!
— Ты что, мертв?
– Ты убьёшь меня, как убил отца?
– Я устал тебя разубеждать.
– Ты отнял его у меня. Он любил меня.
– Нет. Он тебя презирал. Ему было стыдно за тебя. О... Ах ты, наш Гоблин-младший... ну заплачь.
— Мне немного стыдно за то, что я столько лет подавлял себя...
— О чем ты говоришь?
— Я говорю про маму.
— Так дело в твоей маме?
— Я должен, Сол. Я должен ей признаться.
— О Боже! Не надо! Ты ничего не должен этому ирландскому Волан-де-Морту!
— Отправляясь на встречу с Князем тьмы, не очень вежливо брать с собой освященные предметы, — заметил демон.
— А тыкать в лицо пистолетом, когда пришел нанимать на работу, — это вежливо? — фыркнула я.
На одном ленинградском заводе произошел такой случай. Старый рабочий написал директору письмо. Взял лист наждачной бумаги и на оборотной стороне вывел:
«Когда мне наконец предоставят отдельное жильё?»
Удивленный директор вызвал рабочего: «Что это за фокус с наждаком?»
Рабочий ответил: «Обыкновенный лист ты бы использовал в сортире. А так ещё подумаешь малость…»
И рабочему, представьте себе, дали комнату. А директор впоследствии не расставался с этим письмом. В Смольном его демонстрировал на партийной конференции…
Развод!
Прощай, вялый секс раз в год!
Развод!
Никаких больше трезвых суббот!
Ты называла меня: «Жалкий, никчемный урод!»
Теперь наслаждайся свободой, ведь скоро развод.
Я как рассуждаю, вот кто Россию полюбил, кто ей верно служит, вот тот русский. Вот Лефорт, Ганнибал, вот они-то русские, а вот Алексашка, твой, Меньшиков, да, вот он был русский, когда на Неве и Полтаве воевал, а как стал воровать без совести и закона — так в басурманы и перекинулся!
— Интересные у вас методы диагностики: анализы не нужны, обоснования тоже. Вы куда?
— На склад обоснований.
Cлайд с цитатой