Я как рассуждаю, вот кто Россию полюбил, кто ей верно служит, вот тот русский. Вот Лефорт, Ганнибал, вот они-то русские, а вот Алексашка, твой, Меньшиков, да, вот он был русский, когда на Неве и Полтаве воевал, а как стал воровать без совести и закона — так в басурманы и перекинулся!
Шут Балакирев
Создал я, Ваня, державу великую... Андреевский флаг над океаном поднял. Русь-матушку вытянул как гармонь с востока на запад, а вот играть на сём инструменте подданных-то не обучил. Вот они тянут попусту меха, на кнопки без разбора давят... Блям, блям... Трынь, трынь...
— Другого не ждал... Энто первое. Второе. Об огорчениях... Долго стоял, издаля наблюдал, изумлялся. Это что же у нас с действующей армией происходит? Куда же энто мы катимся? [бестолковый монолог]... и чем увереннее наш народ за собой ведёшь, тем увереннее без народа остаёшься. Что молчишь, часовой?
— Перебивать не хотелось, а записать нечем.
Ой, Боже мой! Князь светлейший! Александр Данилыч! Боже мой! Радость-то какая ужасная! Радость!