Разум когда-нибудь победит,
Что-то заставит взять себя в руки,
Я зря на небо грешил,
Оно не скучает — оно умирает со скуки.
Разум когда-нибудь победит,
Что-то заставит взять себя в руки,
Я зря на небо грешил,
Оно не скучает — оно умирает со скуки.
Путь из точки до вечности,
Слова не считаются,
Болезнь безупречности -
От нее и спиваются...
Я же знал, что всё этим всё кончится...
Со всеми случается,
Всему цена одиночество,
Иначе не получается...
Мне нравятся твои желания,
Твоя любовь, в которой я купаюсь
И даже если я когда-нибудь зазнаюсь
Мне будут нравиться твои глаза
Твоя слеза любимее всего на свете
Как странно кружится голова
И даже если я тебя не встречу
Мне будут нравиться твои глаза
Небо без дна — бездна
без дна.
Человеческий ум — это или микроскоп, в который человек рассматривает пол своей камеры, или телескоп, в который он глядит на звездное небо за окном. Но самого себя в правильной перспективе он не видит.
Красота — предсказуема, злость — обоснована,
Я думал: все кончилось, но опять все по-новому...
Он умер — караван поэта покинул бренный свет.
Но чем исчислить нам утрату, — кто может дать ответ?
Глаза, не размышляя, скажут: «Лишь одного не стало»,
Но разум горестно воскликнет: «Сколь многих больше нет!»
Я мог бы выпить море, я мог бы стать другим -
Вечно молодым, вечно пьяным.
Я мог бы стать рекою, быть темною водой,
Вечно молодым, вечно пьяным.
Я мог бы стать скалою, но уже другой...
Кто-то молодой, кто-то пьяный
Хочет стать рекою, быть темною водой
Вечно молодой, вечно пьяный.
Дар высший из всех, что послал нам Изед,
Наш разум, — достоин быть первым воспет.
Спасение в нем, утешение в нем
В земной нашей жизни и в мире ином.
Лишь в разуме счастье, беда без него,
Лишь разум — богатство, нужда без него.
Доколе рассудок во мраке, вовек
Отрады душе не найдет человек.