Не хлебом единым жив человек. Нужно что-то и выпить.
(Росс пьяный поднимает с пола):
— О, я нашел фисташку.
(кладет в рот, выплевывает):
— Нет, это было что-то другое...
Не хлебом единым жив человек. Нужно что-то и выпить.
(Росс пьяный поднимает с пола):
— О, я нашел фисташку.
(кладет в рот, выплевывает):
— Нет, это было что-то другое...
У нас в стране настоящая эпидемия. Люди слишком много едят, слишком много пьют. Сами себя убивают и без конца придумывают отговорки...
— Вот картошечки я бы поел. Круглой, со сметанкой, с солью... м-м-м...
Я мигом навострила уши.
— Эй, Сигри! А что, у вас картошка разная бывает? Ну раз есть круглая, то может, и квадратная найдется? Или... хм... треугольная?
— Сама ты, Яльга, треугольная! — оскорбился волкодлак. — Пирамидальная, мрыс эт веллер!
Когда человек не такой, как вообще, потому один такой, а другой такой, и ум у него не для танцевания, а для устройства себя, для развязки свого существования, для сведения обхождения, и когда такой человек, ежели он вчёный, поднимется умом своим за тучи и там умом своим становится ещё выше Лаврской колокольни, и когда он студова глянет вниз, на людей, так они ему покажутся такие махонькие-махонькие, всё равно как мыши... пардон, как крисы... Потому что это же Человек! А тот, который он, это он, он тоже человек, невчёный, но... зачем же?! Это ж ведь очень и очень! Да! Да! Но нет!
Задумчиво:
— Судак в тесте! Странно… У моего друга, я знаю, есть тесть в Судаке… Нет, не пойдет в тесте.