Уильям Вордсворт

Другие цитаты по теме

— Я не отрицаю, что любил её. Задолго до нашей встречи она была моей первой, идеальной, недостижимой любовью.

— Поскольку я тупая, неидеальная простушка.

— Не простушка, но да — неидеальная. Человечная. Настоящая. И та ночь с Элизабет показала мне, и видит Бог, можно было и по-другому осознать, но моя гордыня и глупость не позволяла. Могу сказать одно: после той ночи, из-за неё, я понял, что если взять идеальную любовь и с низвести до неидеальной, то неидеальная окажется лучше. Моя истинная, настоящая и неослабевающая любовь — не она. Это ты.

А мир крутится себе далее. Рождаются новые истории. Люди приходят и уходят, но никого из них не забывают. И в который раз подтвердилась одна старая добрая истина: любовь, настоящая любовь, очень искренняя и настоящая любовь не умирает.

Вам нечего бояться козней тех людей, что принадлежат к лживому и суетному миру. Им недоступна прекрасная птица, парящая в небесах. Как ее имя? Истина? Любовь? Вечность? Да, вечность. Где же суетящемуся миру угнаться за вечностью, ему бы себя не потерять!

Я думы свои подспудно,

Как река подо льдом, затаила.

Любовь моя неподсудна

Даже тебе, милый.

Все-то ищем мы истину голую,

Решетом рады звезды просеивать.

Уронила на руки голову -

Елисей, Елисей, Елисеюшка!

Любовь и Истина — это стороны одной монеты. И то и другое трудно практиковать, но это единственное, ради чего стоит жить...

Человеку нужен человек, чтобы идти рука об руку, вместе, радоваться созданному, любоваться красотой, делиться впечатлениями, обмениваться нежностью и любовью. Эта старая истина лежит на поверхности, но никто ее не видит…

Если кого я люблю, я нередко бешусь от тревоги, что люблю

напрасной любовью,

Но теперь мне сдается, что не бывает напрасной любви, что

плата здесь верная, та или иная.

(Я страстно любил одного человека, который меня не любил,

И вот оттого я написал эти песни.)

Любовь может возвысить человеческую душу до героизма, вопреки естественному инстинкту, может подтолкнуть человека к смерти, но она хранит и боязнь печали.

Ее больше мучило предчувствие страдания, ведь уйти из этого мира — это значит не только упасть в ту пропасть, имя которой — неизвестность, но еще и страдать при падении.

Скарлетт: Однажды вы сказали: «Помоги, боже, тому, кто её полюбит!»

Ретт: Помоги мне, боже...

В чистой и безмятежной жизни девушек наступает чудесный час, когда солнце заливает лучами их душу, когда каждый цветок что-то говорит им, когда биение сердца сообщает мозгу горячую плодотворность и сливает мечты в смутном желании, — день невинного раздумья и сладостных утех. Когда ребенок впервые начинает видеть, он улыбается. Когда девушке впервые открывается непосредственное чувство, она улыбается, как улыбалась ребенком. Если свет — первая любовь в жизни, то любовь не свет ли сердцу?