К чему писать большие книги,
Когда их некому читать?
Теперешние прощелыги
Умеют только отрицать.
Влюбившийся на глупости горазд:
Светила и созвездья он отдаст
На фейерверк — красотке на забаву!
(Влюблённых мания — подарки.
Хоть небо всё ему обшарь
На звёзды для его сударки.)
Я богословьем овладел,
Над философией корпел,
Юриспруденцию долбил
И медицину изучил.
Однако я при этом всем
Был и остался дураком.
Ведь эта глупость до того жалка,
Что даже потерпевшего не жалко!
Им не понять, как детям малым,
Что счастье не влетает в рот.
Я б философский камень дал им, -
Философа недостает.
…только спесь
Людская ваша с самомненьем смелым
Себя считают вместо части целым.
Ты тянешься за молниями, громовержец? Счастье, что они не даны тебе, смертному! Уничтожить несогласного — какой простой выход из затруднения.
Суха, мой друг, теория везде,
А древо жизни пышно зеленеет!
Он не такой, как все; он служит по-иному;
Ни пить, ни есть не хочет по-земному;
Как сумасшедший, он рассудком слаб,
Что чувствует и сам среди сомнений;
Всегда в свои мечтанья погружен,
То с неба лучших звезд желает он,
То на земле всех высших наслаждений.
Забота тайная тяжелою тоской
Нам сердце тяготит, и мучит нас кручиной,
И сокрушает нам и счастье и покой,
Яляясь каждый день под новою личиной.
Нам страшно за семью, нам жаль детей, жены;
Пожара, яда мы страшимся в высшей мере;
Пред тем, что не грозит, дрожать обречены;
Еще не потеряв, мы плачем о потере.
Всяк защищать права умей
От детских лет до старости своей!
Cлайд с цитатой