Ведь эта глупость до того жалка,
Что даже потерпевшего не жалко!
Ведь эта глупость до того жалка,
Что даже потерпевшего не жалко!
Влюбившийся на глупости горазд:
Светила и созвездья он отдаст
На фейерверк — красотке на забаву!
(Влюблённых мания — подарки.
Хоть небо всё ему обшарь
На звёзды для его сударки.)
Им не понять, как детям малым,
Что счастье не влетает в рот.
Я б философский камень дал им, -
Философа недостает.
Нет, что ни говори, а плох наш белый свет!
Бедняга человек! Он жалок так в страданье,
Что мучить бедняка и я не в состоянье.
Проклятый рок! Мужчины — простофили
Со дней Адама вечно всё глупили!
Состарятся — а нет ума в мозгах!
Ну, не бывал ли сам ты в дураках?
Ведь знаешь ясно, сколько тут изъяна:
Корсет на тальи, на лице румяна!
Здорового в них нету ни на грош:
Всё гниль да дрянь, как ближе подойдёшь.
Всё это знаешь, видишь, сердцем чуешь,
А свистнут стервы — мигом затанцуешь.
Чтоб род людской сразить бичом тяжелым,
Хотели мы, чтоб пол был отменен.
Наш адский план о существе бесполом
В мечатаньях набожности воплощен.
Позвольте мне — хоть этикет здесь строгий,
Сравненьем речь украсить: он на вид,
Ни дать ни взять, — кузнечик долгоногий,
Который по траве то скачет, то взлетит
И вечно песенку старинную твердит.
И пусть ещё в траве сидел бы он уютно, —
Так нет же, прямо в грязь он лезет поминутно.