«Опасность?» — подумала Коралина. Звучит потрясающе. И совсем не страшно. Страшно, но не совсем.
Человек больше всего боится того, чего не может увидеть.
«Опасность?» — подумала Коралина. Звучит потрясающе. И совсем не страшно. Страшно, но не совсем.
Ричарду не просто делалось страшно, когда он оказывался на горе или на последнем этаже высокого здания, — это рождало в нем тупой, невыносимый ужас, от которого потеют руки и хочется кричать во все горло. Ему казалось, что если он подойдет слишком близко к краю, какая-то неведомая сила подтолкнет его, и, не владея собой, он непременно шагнет в пустоту. В такие минуты Ричард переставал доверять самому себе, и это пугало его даже больше, чем сама бездна.
Не нужно знать опасности, чтобы бояться ее; напротив, именно неведомая опасность внушает наибольший страх.
– Скажи, пожалуйста, как тебя зовут? – спросила она кота. – Меня — Коралина.
Кот лениво зевнул, показав Коралине свой удивительно розовый язычок.
– У котов не бывает имен, – ответил он.
– Как это? – спросила Коралина.
– А вот так, – сказал кот. – Это у вас, людей, есть имена. И все потому, что вы сами не знаете, кто вы такие. Мы знаем, кто мы, и поэтому имена нам не нужны.
Что ж, пожалуй, мы действительно смешны. Но не следует забывать, что нечто смехотворное может быть и очень опасным.
Мы всегда стараемся смягчать справедливые наказания милосердием. Мы любим грешников и ненавидим грех.
А еще он сказал, что стоять и терпеть укусы пчел особой смелости не требуется. А вот возвратиться за очками, когда знаешь, что осы снова могут напасть, – это по-настоящему страшно. И нужно быть действительно смелым.