— Он говорит, что убьет тебя, Расти Джеймс..
— Говорить и делать — разные вещи.
— Он говорит, что убьет тебя, Расти Джеймс..
— Говорить и делать — разные вещи.
— Почему никто до сих пор не прострелил тебе башку?
— Потому что... даже в первобытном обществе уважали сумасшедших.
— Кто ты, незнакомец?
— Расти Джеймс — мужчина твоей мечты.
— А может, моих кошмаров?
— Мне кажется, что я когда-то видел цвета. Это было давно.
— Да?
— Я перестал быть ребёнком в пять лет.
— Да? Интересно, когда я перестану быть ребёнком?
— Никогда.
Боги покарали его не за убийство, и не за то, что он подал королю блюдо из собственного сына — человек имеет право мстить. Но он убил гостя под своим кровом, а боги этого не прощают.
Ты обязан понять, что из всего рода человеческого солдаты самые святые люди, — говорил Сайрус, — ибо им ниспосылаются наитягчайшие испытания. Попробую тебе растолковать. Посуди сам: во все времена человека учили, что убивать себе подобных — зло, которому нет оправдания. Любой, кто убьёт человека, должен быть уничтожен, потому что убийство великий грех, может быть, даже величайший. Но вот мы зовём солдата, наделяем его правом убивать и ещё говорим: «Пользуйся этим правом сполна, пользуйся им в своё удовольствие». Мы ни в чём его не сдерживаем. Иди и убивай своих братьев такой-то разновидности, говорим мы, иди и убей их столько, сколько сумеешь. А мы тебя за это вознаградим, потому что своим поступком ты нарушишь заповедь, которую прежде был приучен почитать.
— Я стараюсь быть хорошим человеком, но кот...
— Ну давай, вали на меня.
— Минутку-минутку, я знаю, что такое добро. Знаю. Я хочу жить праведной жизнью и быть достойным членом общества, но мистер Вирскис подбивает меня на плохие поступки.
— Кота и рядом не было, когда ты убил меня, Джерри.
— Слышал? Слышал? Спасибо, леди голова.
Когда ты совершаешь первое убийство, то второе дается тебе уже немного легче, не говоря уже о третьем, четвертом и пятом.
Книги — не мёртвые совершенно вещи, а существа, содержащие в себе семена жизни. В них — чистейшая энергия и экстракт того живого разума, который их произвел. Убить хорошую книгу значит почти то же самое, что убить человека: кто убивает человека, убивает разумное существо, подобие Божие; тот же, кто уничтожает хорошую книгу, убивает самый разум, убивает образ Божий как бы в зародыше. Хорошая книга — драгоценный жизненный сок творческого духа, набальзамированный и сохраненный как сокровище для грядущих поколений.