Молчу, как камбала. Весь такой плоскенький, одноглазенький, лежу себе на дне и помалкиваю.
Люди клянутся хранить тайну или верность клятве, а потом за милую душу нарушают клятвы. Лучше бы и не клялись.
Молчу, как камбала. Весь такой плоскенький, одноглазенький, лежу себе на дне и помалкиваю.
Люди клянутся хранить тайну или верность клятве, а потом за милую душу нарушают клятвы. Лучше бы и не клялись.
Я путаюсь поймать время, остановить его, сжать в объятьях, но все тщетно. Оно улетает, уносится. Хвастливо улыбается с высоты, гордится своим превосходством. И я понимаю, что время, по сути, такое же неудержимое, как любовь.
Я тем завидую,
Кто жизнь провел в бою,
Кто защищал великую идею.
А я, сгубивший молодость свою,
Воспоминаний даже не имею.
Я стараюсь не обращать внимания на проблему. В идиотской надежде, что проблема устанет от моего равнодушия и исчезнет...
У меня всё только начинается — и складывается отлично. Я что-то делаю — какие-то движения на пути к себе. Могу сказать совершенно точно, что сейчас наслаждаюсь и буду наслаждаться абсолютной независимостью. Как в творческих, так и в личных отношениях.
Ощущение, что я... Нет, еще не старый, но события несутся со все нарастающей скоростью, скорее всего, я просто перестал чувствовать себя молодым.