Истинное милосердие и подлинный талант никогда нельзя судить. Это единственное реальное достоинство человека, нередко следствие пробуждения, которое позволяет взглянуть на сущность вещей.
Благотворительность и милосердие начинается дома, и почти всегда заканчивается у порога.
Моего деда по материнской линии посадили после войны. Он был военным инженером при конструкторском бюро и что-то за столом под рюмку не то сказал про Сталина. На деда стукнул его заместитель. Деда взяли. Он отсидел несколько лет и вышел после смерти Сталина без зубов. И вот однажды, уже после смерти деда, моя мама, которая хорошо помнила этого его заместителя, как-то встретила этого человека на улице. Тот сидел на скамейке во дворе, дряхленький такой старичок. На мой вопрос о том, что мама с ним сделала, она ответила, что ничего. Сказала только: «Что с него взять теперь»?
А закон к смертникам беспощаден: малейшее нарушение — и смертная казнь. На месте. Иначе нельзя, такое уж время, когда милосердие оборачивается жестокостью и только в жестокости заключено истинное милосердие. Закон беспощаден, но мудр.
Я чту сокровище в каждом, и в этом моя справедливость, чту я и самого себя. В нищем теплится тот же свет, но его едва видно. Справедливо видеть в каждом путь и повозку. Милосердие в том, чтобы каждый сбылся.
Cлайд с цитатой