Я не вправе винить никого из коллег, сам никакой не борец и от других подвигов не жду.
7.00
Журналиста бьют не за то, что он написал, сказал или снял. А за то, что это прочитали, услышали или увидели.
Леонид Парфенов
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойВсе эти разговоры про вклад в ремесло — от обычного бесстилья нашей журналистики. В постсоветской печати был стиль «Коммерсанта», потом несколько радикализированный «Ведомостями», но они — калька с англо-американской деловой прессы. А в неполитической сфере был принципиальный стиль «Афиши». И все.
Поздравляю с первой победой. Но, между прочим, Иван Федорович, сбивать самолёты противника — это не подвиг, а, так сказать, обязанность истребителя, наши будни.
Ты во всём виноват! Я могла пойти на европейский фольклор, чтобы закрыть социологию. Но нет! Ты сказал: «Айрис, иди в журналистику — там будет весело!» Так вот, Барри: там совсем не весело. Журналистика — скука! Мне скучно. Я виню тебя.
— Я делала это для себя, для своего народа. Ради нашего права быть свободными.
— Я не воюю с друидами.
— Не я, Артур Пендрагон, должна отвечать здесь за свои преступления, а ты. Ты и твой отец без жалости обрекли мой народ на жалкое существование. Это вы вынудили мирный народ воевать. Поэтому ты и Камелот заплатите за это!
— В твоих речах я слышу голос Морганы. Это она и другие подобные ей, бросили тень недоверия на колдунов. Из-за них наши народы разобщились. Из-за них Камелот накрыла волна страха. Из-за них нам пришлось объявить магию вне закона. Но сегодня ты предстала перед судом не за колдовство или мятеж. Ты виновна в убийстве. Твои действия повлекли смерть добрых людей и угрожали жизни многих.
— Это неизбежно на войне. Я поступила бы так снова. Я не успокоюсь, пока ты не умрешь вместе со своим королевством.
— В тебе нет ни капли раскаяния за свои действия. У меня нет другого выбора, кроме как объявить тебя врагом Камелота. Согласно закону, завтра на рассвете тебя заберут из камеры и повесят.
— Делай, что хочешь — наступление Морганы это не остановит! Твой конец близок! Единственное, о чем я жалею, что не увижу его!
Иной раз Олег задумывался: а есть ли вообще какие-то боги у этих людей, что сидели за длинными столами в гриднице Вещего?
Вон Сигге Сакс – приятный с виду человек с добрыми глазами. Когда в последний раз ходили на деревлян, он со своей дружиной сжег два или три городка со всеми жителями и добром – ему было весело, и плевать на добычу!
Дружины привлекают таких людей со всего света: что в мирной жизни преступление, чреватое в лучшем случае изгнанием, в походе, – великий подвиг, обеспечивающий почетное место на пирах. И едва человек выйдет из-под власти рода, держащего в крепкой узде обычая и порядка, на волю порой вырываются такие чудовища, каким место, казалось бы, лишь в самых древних старинных сказаниях. И не верится, что в наш устроенный век такое возможно.
Необязательно побеждать всех своих демонов. Главное — бороться с ними.
— Почему ты предал меня?
— Почему? Тебе ль не знать, отец? Из алчности, конечно. Каким ты меня создал, таким я и остался.
Настоящих врагов следует искать среди нейтралов — тех, кто извлекает выгоду из непрекращающейся жизненной борьбы, стоя от нее в стороне.
Мол мысленно вернулся в раннее детство — дальше, чем он когда-либо осмеливался заглядывать, к началу обучения, к бесконечным жестоким пыткам, что он перенёс на Майгито. Сравнимую с ними боль он испытал, осознав, что, в конечном счёте, Галактика холодна и не станет заботиться о нём и никогда его не защитит. И если он выживет, то только потому, что никогда не будет сдаваться.