Разделяй и властвуй.
— Отобрали у нас воздушный шар, сказали: «Не положено летать кому попало».
— А кто отобрал?
— А кто отбирает? Власть отобрала.
Разделяй и властвуй.
— Отобрали у нас воздушный шар, сказали: «Не положено летать кому попало».
— А кто отобрал?
— А кто отбирает? Власть отобрала.
Во власть понабежала масса крысок, научившихся только хапать. Их не интересует, созрел ли урожай, главное — утащить в норку колосок. И норок становится все больше.
Я — президент! Президент огромной страны, хватит нам того шута в президентском кресле, что ездил проведать заболевшего клоуна — ах, народный любимец, анекдоты по всесоюзному телевидению рассказывал! — в то время как страна голодала, матери бросались с балконов, не имея возможности прокормить детей.
Кровь и власть пьянят: развиваются загрубелость, разврат; уму и чувству становятся доступны и, наконец, сладки самые ненормальные явления. Человек и гражданин гибнут в тиране навсегда, а возврат к человеческому достоинству, к раскаянию, к возрождению становится для него уже почти невозможен. К тому же пример, возможность такого своеволия действует и на все общество заразительно: такая власть соблазнительна. Общество, равнодушно смотрящее на такое явление, уже само заражено в своем основании.
Главный изъян демократии в том, что только партия, лишённая власти, знает, как управлять страной.
Право на власть имеет тот, кто имеет власть. А еще точнее, если угодно, — право на власть имеет тот, кто эту власть осуществляет. Умеешь подчинять — имеешь право на власть. Не умеешь — извини!..
— Смена власти, — рассуждал гость, — похожа на маятник с косой: он качается и головы сносит. И нет здесь ни правых, ни виноватых, рубит без разбору. Качнулся в одну сторону — одни ряды проредил, в обратную сторону — другие.