— Там бомба!
— Он жив! Пара царапин всего лишь, оба полицейских убиты.
— Два дня до пенсии. [висящий на пальме сержант раненый]
— Там бомба!
— Он жив! Пара царапин всего лишь, оба полицейских убиты.
— Два дня до пенсии. [висящий на пальме сержант раненый]
— И после всего, что я для тебя сделал, ты повернулся ко мне на 360 градусов?
— На 180, безмозглый пожиратель спагетти, на 180.
— Могу я поговорить с наркодельцом в этом доме?
— Прошу прощения…
— Прекрасная погода. Мы вышли пострелять наркодельцов. У вас они водятся?
— Я думал, что нам крышка.
— Мне жаль тебя разочаровывать, парень, но тебе придётся познать все прелести жизни: прыщи, бритьё, преждевременную эякуляцию и первый развод.
— Не пускать. Нет проблем! Запросто.
— Эй! Хочешь стать летчиком, твоя мечта исполнилась! [от мощного пинка между ног копа подбросило] Дейкер, следующего покалечу.
— Когда он не стреляет, он занимается энтомологией, он может тебя прихлопнуть как жука...
— Как муху, сицилийский болван.
— Я знаю, что это смешно. Я же известный комик Арнольд Брауншвейгер.
— Шварценеггер.
— Хенде хох.
— Ты куда?
— Я ещё вернусь! Ты не знал, что я это скажу?
— Ты всегда так говоришь, это твоя визитная карточка.
— Дэнни, подгони машину.
— Не могу. На неё вертолёт упал.
— Ненавижу, когда такое случается.
— Суть в том, что здесь нет непривлекательных женщин, я хочу сказать, где обычные, каждодневные женщины? Их нет, потому что это — кино.
— Нет, это Калифорния.