Победитель всегда прав. Кто проиграл, тот и зло.
Ты праведный, добрый? Ты уверен в этом? Тебя все любят? Знай, что я тоже таким был. Думаешь, ты будешь меньше страдать потому, что уважал добродетель, правду?
Победитель всегда прав. Кто проиграл, тот и зло.
Ты праведный, добрый? Ты уверен в этом? Тебя все любят? Знай, что я тоже таким был. Думаешь, ты будешь меньше страдать потому, что уважал добродетель, правду?
— Настоящая правда в том, что...
— В чем? В чем? Ну же, Люцифер, это будет довлеть над тобой, пока ты не признаешься. Какова настоящая правда?
— Внутри меня что-то прогнило. Мне кажется, я уже не в силах заглушить постоянную какофонию голосов, шепчущих мне и твердящих, что я зло! Я задыхаюсь, доктор! И я не перестаю спрашивать себя, почему я себя так ненавижу!?
Если писать только о добре, то для зла — это находка, блеск; если писать только о счастье, то люди перестанут видеть несчастных и в конце концов не будут их замечать, если писать только о серьезно-прекрасном, то люди перестанут смеяться над безобразным. И в тишине уходящей осени, овеянный ее нежной дремотой, в дни недолгого забвения предстоящей зимы, ты начинаешь понимать: только правда, только честь, только чистая совесть, и обо всем этом — слово. Слово к маленьким людям, которые будут потом взрослыми, слово к взрослым, которые не забыли, что были когда-то детьми.
Правда порой приносит куда больше зла, чем ложь, помните об этом и не делайте глупостей.
– Мы и сами не всегда можем понять, что есть зло, а что добро. Вот, допустим, самый простой вопрос с неоднозначным ответом. Ты знаешь, что этот ребенок с чистым взглядом и невинной улыбкой в будущем станет тираном, который уничтожит тысячи людей. Убьешь ли ты ребенка, чтобы не дать свершиться будущим убийствам, или нет? Причем учитывай такое обстоятельство. То, что сделает этот ребенок, даст толчок к развитию твоего государства, и потом оно будет процветать на радость жителям. Если ты посчитаешь, что ребенок достоин жизни ради своей страны, то усложни изначальный вопрос: а если среди уничтоженных им будут твои дети?
– Я поняла, – сказала Карина. – Не существует абсолютного зла и абсолютного добра.
– Более того, – добавил я, – сами понятия добра и зла могут меняться местами и зависят от точки зрения и социальной структуры общества. Где-то живут, например, каннибалы, которые едят своих же соплеменников. Зло? Вроде бы да. С другой стороны, пищи там мало и подобные действия ведут к сохранению популяции, народа. Это утрированный пример, но вполне жизнеспособный.
– И что же делать? Как поступать?
– Откуда я знаю? – удивился я. Что я, проповедник, что ли? – Вы можете считать как вам угодно, поступать как считаете правильным, но это будет ваша правда. Всегда найдется тот, кто посчитает, что он правее.
Кстати, Евреи, давно вам хотел сказать Неприятное.
Вот лично я думаю, что это не вы ответственны за всё зло, происходящее в мире. Из-за вас происходит процентов максимум пять-десять зла, может быть даже меньше.
И Христа не вы распяли — вы просто не сильно возражали. И если в кране нет воды, то это не вы её выпили, а просто сантехник наш Коля — пьяный мудак. И не потому он пьяный мудак, что вы споили русскую нацию, а потому, что у него просто руки растут из Жопы. Я понимаю, что обидно такое слышать, но должен же кто-то это сказать.
И как ни велико зло, всё же ночь тиха и прекрасна, и всё же в божьем мире правда есть и будет, такая же тихая и прекрасная, и всё на земле только ждет, чтобы слиться с правдой, как лунный свет сливается с ночью.
Але ж, мабуть, ми правди не зурочим,
що світ вже так замішаний на злі,
що як платити злочином за злочин,
то як же й жити, люди, на землі?
Но, видимо, мы правды не сглазим,
что мир уже так замешан на зле,
что как платить преступлением за преступление,
то как же и жить, люди, на земле?
Нередко, чтобы ввергнуть нас в беду,
Орудья тьмы предсказывают правду
И честностью прельщают в пустяках,
Чтоб обмануть тем легче в важном деле.