– Скотт. Ты классом не ошибся?
– Это же углублённое изучение биологии?
– А ты хоть знаешь, что это?
– Постараюсь разобраться.
– Скотт. Ты классом не ошибся?
– Это же углублённое изучение биологии?
– А ты хоть знаешь, что это?
– Постараюсь разобраться.
— Ты классный парень. И не только потому, что не дал койоту съесть меня.
— Я сделал что-то ещё?
— Да. Запомнил моё имя.
— А эти двое... они мило выглядят вместе.
— Он по-прежнему любит ее, не так ли?
— Да. Да, но теперь все по-другому. Ты бы видела, как он раньше вел себя с ней. Он был таким навязчивым, но не все так плохо. Лидия притворялась глупой. Стайлз был единственным, кто знал ее. Он обращал на нее внимание. Он слушал ее... он помнил.
– Кажется, я видел его. Словно... в середине комнаты... что-то открылось. Всего на мгновение. А потом исчезло.
– Разлом.
– Мне казалось, что разлом лишь один. Мы видели, как он исчез.
– Вы вспомнили Стайлза, и появился новый разлом.
– Если шериф смог сделать это...
– Может, мы сможем.
– Но этот разлом закрылся.
– Тогда мы откроем его снова.
– Как?
– Вспомнив Стайлза. Мы должны вспомнить всё.
— Ты ревнуешь!
— Что? Нет! Нет. Я думаю, они милые.
— Лидия, я чувствую запах твоей ревности.
— Стайлз — часть твоей стаи, так ведь?
— Что? Что ты имеешь в виду?
— Он человек, но он всё ещё часть твоей стаи, да?
— Да, конечно.
— Как вы, оборотни, даёте сигнал о своём местонахождении другим членам стаи?
— Мы воем.
— Скотт, Лидия, это вы?
— О боже, Стайлз... Мы тебя слышим.
— Боже, мы знаем, помните?
— Стайлз, это... Это ты? На самом деле ты?
— Да. Послушай... Помнишь последние слова, что я тебе сказал?
— Ты сказал: «И помни, я люблю тебя».
— Ты как?
— Где ты?
— Мы придем за тобой!
— Нет. Не получится. Вам меня не найти.
— Стайлз... О чем ты говоришь? Скажи, где ты и мы придем!
— Запомните вот что — Кэннон. Найдите Кэннон. Кэннон, поняли?
– Кажется, я видел его. Словно... в середине комнаты... что-то открылось. Всего на мгновение. А потом исчезло.
– Разлом.
– Мне казалось, что разлом лишь один. Мы видели, как он исчез.
– Вы вспомнили Стайлза, и появился новый разлом.
– Если шериф смог сделать это...
– Может, мы сможем.
– Но этот разлом закрылся.
– Тогда мы откроем его снова.
– Как?
– Вспомнив Стайлза. Мы должны вспомнить всё.
– Отойди от переключателя. Или я заставлю тебя отойти.
– Вот это уже немецкий подход к действиям. Из тебя бы вышел отличный молодой нацист.
— Кое-что из твоих слов не дает мне покоя весь день. Кое-что о воспоминание.
— О чем вы?
— В этом сне, я лежу в постели с Клаудией. Через пару недель мы выпускаемся из колледжа. И мы говорим о нашем будущем, детях, как их назовем. И я говорю ей, что если у нас будет сын, я хочу назвать его в честь его отца. А она смеется и говорит, зачем ты хочешь обидеть малыша таким именем. Я сказал ей, потому что он отличный отец. Я мечтал о таком отце и я надеюсь, таким стать. В этот момент во сне, она улыбается мне, целует меня и говорит: «Хорошо, назовем его так». Но это не важно, его в любом случае звали бы Стайлз.