Франц, мы грязно богаты и до гнили испорчены...
Но мы юны и прекрасны.
Франц, мы грязно богаты и до гнили испорчены...
Но мы юны и прекрасны.
Времена все свернутся в кольца, бирюзою застыв внутри, когда в небеса взовьется звон
твоей обожженной земли – из волчонка ты станешь – волком, из котенка ты станешь – львом, и
закружатся проволокой тонкой кобра с ястребом надо лбом.
Только знаешь, все это так скучно! Скучно даже с учетом войны – все равно ты
получишь трофеи, что, по сути, тебе не нужны. Все равно не найдешь вражьей силы и не
приласкаешь друзей, ведь весь мир населен отраженьем лишь твоих позабытых идей.
Чем больше знаешь,
Тем больше получаешь,
К тому же, богатство — лишь мусор
Давай стремиться к другому.
나를 불러줘 나를 불러줘
내 손을 잡아봐 내 눈을 바라봐
Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лед.
Боевые лошади
Уносили нас,
На широкой площади
Убивали нас.
Но в крови горячечной
Подымались мы,
Но глаза незрячие
Открывали мы.
Возникай содружество
Ворона с бойцом,-
Укрепляйся мужество
Сталью и свинцом.
Ты уколешься столько раз,
сколько тебе
необходимо.
Но я буду с тобой,
серебристая душа моя.
И ты будешь знать,
что ничего не страшно,
пока создатель пляшет
свои пьяные счастьем
пляски
в некукольном
сердце
твоём.
Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лед.
Боевые лошади
Уносили нас,
На широкой площади
Убивали нас.
Но в крови горячечной
Подымались мы,
Но глаза незрячие
Открывали мы.
Возникай содружество
Ворона с бойцом,-
Укрепляйся мужество
Сталью и свинцом.
И там, где хребет Алатау
Особенно тонок,
Выпирая наружу
Белой костью снегов,
Встречает гостей тишиною ребенок
С янтарными пятнами вместо зрачков.
Он имел сильные страсти и огненное воображение, но твердость спасла его от обыкновенных заблуждений молодости.
Вы помните тот вечно-звонный
Неугомонный красный дом,
Вздымающий свои фронтоны
В великолепии своем?
Где с давних пор в росейском мраке,
На целый миp, средь этих зал,
Российской Мысли вечный факел
Неугасаемо пылал;
Где каждый год, в звенящем гаме
Под неустанный смех и спор,
Двадцатилетними глазами
Сверкал гигантский коридор!..
Там, под гуденье аудиторий,
Средь новых лиц и новых дней,
Вздыхает в старом коридоре
Тень мертвой Юности моей...
Ах, Ева,
Печален, прозрачен вечерний
Звон
О неиспытанном.
И что еще надо для счастья?