— Я одну книгу дочитал. Присяжные там никак не решат: были это благородные дикари или просто дикари. А ты как думаешь?
— Одни — благородные, другие – дикари.
— Я одну книгу дочитал. Присяжные там никак не решат: были это благородные дикари или просто дикари. А ты как думаешь?
— Одни — благородные, другие – дикари.
— Я знаю, что такое потерять команду.
— Да, а как жить в маленьком городке, где люди думают, что ты угробил их брата, сына или лучшего друга? Это вы знаете?
— В таком маленьком городе, где все здороваются со всеми... кроме тебя.
— Слушайте, голова запрокинута, ты гонишь воздух в желудок.
— Точно? Я так делал. У меня есть сертификат спасателя..
— Подумай как следует, может стоит его вернуть обратно?
— Я одну книгу дочитал. Присяжные там никак не решат: были это благородные дикари или просто дикари. А ты как думаешь?
— Одни — благородные, другие – дикари.
Единственная разница между тобой и утопающим заключается в отношении к ситуации. Ты должен сохранять спокойствие, сталкиваясь с хаосом.
— Когда мы успели постареть?
— Я давно постарела, Бен. Но понимаешь, это ведь не страшно. Да, мои мышцы болят, потому что я всё время работала. Мне тяжело подниматься по лестнице, потому что я поднималась по ней каждый вечер, чтобы лечь в постель с любимым мужчиной. У меня морщины тут и там, но сколько чудесных дней в этой жизни я провела на солнышке! Да… Вот так я к этому отношусь. А всё потому, что я жила и любила, пила и курила, я плясала и пела, потела и трахалась всласть — и жизнь у меня была просто что надо, скажу тебе! Старость — это не плохо, Бен. Старость — это почётно.