— Что ты делаешь?
— Обустраиваю свой стол.
— Тебе не нравилось как было?
— Я не вкладываю чувства, просто пытаюсь оптимизировать..
— Мне жаль.
— Нет, не жаль. Ты даже не понимаешь, что это значит. Это устаревшее обозначение чувства, которого ты никогда не испытывал.
— Мне жаль.
— Нет, не жаль. Ты даже не понимаешь, что это значит. Это устаревшее обозначение чувства, которого ты никогда не испытывал.
— Это круг. Вы живёте, чтобы продолжать жизнь. Какой смысл?
— Какой смысл в вашей жизни?
— Чувства. Вы никогда не ведали их и не знаете, что это, но это насущно, как дыхание. И без этого, без любви, без ярости, без печали, дыхание — только часы, тиканье.
— Подожди, подожди, посмотри на меня, посмотри на меня, я — живой, я живу, я дышу, я чувствую. Теперь, когда ты это знаешь, ты убьешь меня?
— С большой радостью.
Либрианцы, в сердцах людей гнездится болезнь. Её симптом — ненависть. Её симптом — злоба. Её симптом — ярость. Её симптом — война. Эта болезнь зовется «человеческие эмоции».
С грустью отметили сегодня, что во внутренней иерархии многих людей тот, кто прямо говорит о своих чувствах по отношению к другому (о привязанности, нежности, любви, о том, что скучает) автоматически становится ниже того, кто не испытывает в ответ похожих чувств. Скажешь «я соскучился», а в ответ молчание — и тогда тот, кто поделился может почувствовать себя униженным, а молчащий — выше в иерархии, потому что не нуждается, а значит — якобы никак не зависит от другого. А независимость — это, дескать, признак силы, достоинства и уверенности. И с такой иерархией многие люди до упора скрывают свою потребность в другом — чтобы не сталкиваться не только с отвержением, но и с унижением, падением на несколько ступенек с ослепительной, пусть и холодной, вершины превосходства.
Cлайд с цитатой