Знаешь, меланхолия странная штука. Она кажется спокойной и даже приятной, но в глубине ее течет бурный поток, которому невозможно воспротивиться. Надо просто дождаться, пока он схлынет, и этим я занимался почти всю жизнь.
Когда так любишь жизнь, когда так безоговорочно в себя веришь, в те редкие моменты, когда эта вера подводит, ускользает, то начинаешь страдать, как проклятый.
В конечном итоге работа и успех пошли на пользу художнику. Он стал выглядеть лучше. Застарелая меланхолия, конечно, никуда не исчезла, но сменила черный цвет на более светлые тона. Или же он просто привык к ней. Успех окрыляет. Известность помогает справляться с болью, а порой наполняет жизнью.
У кладбищенских кипарисов есть задачи вместо нас присматривать за мертвыми. Они уже привыкли. И они делают это вернее нас и с большим постоянством; и тихонько шумят ветвями в знак сострадания, когда матери преклоняют колена на могилах своих детей. Эти кипарисы, защищающие нас — это веера скорби.
Чтобы смягчить самое черствое сердце, вперед всегда выдвигались пушистые и милые котята.
Постоянное присутствие смерти в жизни человека дает ему возможность полнее, ярче воспринимать все прелести земного существования. Смерть родная сестра задора, пылающего сердца.
— Скажи, что едят на обед землеройки?
— Аромат времени, свободу, — отвечал художник, влюбленный в кошек и во всех зверей, которые их напоминали.
Cлайд с цитатой