Вы сегодня обвенчались
В храме Божьем навсегда,
Месяцами не встречались,
А теперь у вас года.
И теперь годами счастье,
Долгих лет и лишь любви
Скажем все мы: прочь ненастья,
Скажем вечного пути!
Вы сегодня обвенчались
В храме Божьем навсегда,
Месяцами не встречались,
А теперь у вас года.
И теперь годами счастье,
Долгих лет и лишь любви
Скажем все мы: прочь ненастья,
Скажем вечного пути!
Вы пришли сегодня к Богу,
Повенчала вас судьба,
Одну общую дорогу
В жизни вам она дала.
И сквозь годы расстоянья,
Сквозь разлуку и печаль,
В подвенечном одеянии
Вы идёте в счастья даль.
Так много богов и религий на свете, так много дорог, что кружат и петляют, и всё же единственное, в чём нуждается этот скорбный мир, — искусство быть добрым.
Для них она Богиня всего женственного, всего самого недоступного, всего самого порочного.
Будет дождь идти, стекать с карнизов
и воспоминанья навевать.
Я – как дождь, я весь – железу вызов,
а пройду – ты будешь вспоминать.
Будет дождь стучать о мостовую,
из каменьев слёзы выбивать.
Я – как дождь, я весь – не существую,
а тебе даю существовать.
Мужчина встал. Из кулака его выскользнуло узкое белое лезвие. Тотчас же капитан почувствовал себя большим и мягким. Пропали разом запахи и краски. Погасли все огни. Ощущения жизни, смерти, конца, распада сузились до предела. Они разместились на груди под тонкой сорочкой. Слились в ослепительно белую полоску ножа.
«Мертвые поэты» стремились постичь тайны жизни! «Высосать весь её костный мозг!» Эту фразу Торо мы провозглашали вначале каждой встречи. По вечерам мы собирались в индейской пещере и читали по очереди из Торо, Уитмена, Шелли, из романтиков, а кое-кто даже читал свои стихи. И в этот волшебный миг поэзия действовала на нас магически. Мы были романтиками! Мы с упоением читали стихи, поэзия капала с наших языков как нектар.
Ей девятнадцать. Двадцать — ему.
Они студенты уже.
Но тот же холод на их этаже,
Недругам мир ни к чему.
Теперь он Бомбой ее не звал,
Не корчил, как в детстве, рожи,
А тетей Химией величал,
И тетей Колбою тоже.
Она же, гневом своим полна,
Привычкам не изменяла:
И так же сердилась: — У, Сатана! —
И так же его презирала.
«Я буду любить тебя всё лето», — это звучит куда убедительней, чем «всю жизнь» и — главное — куда дольше!